— Ко мне? Зачем?
Все три телефона трещали беспрерывно. Чарушин поочерёдно снимал трубки и без конца увязывал, утрясал и регулировал вопросы предстоящего празднества.
Улучив момент, когда усталые телефоны чуть приумолкли, Ромашкин положил на чарушинский стол свой труд, вернее — труд П. Груздева.
— Статья вот. Для «Лесогорской правды».
— Всё правильно?
— Абсолютно.
— Так-так. «УКСУСу исполнилось 25 лет. За это время учреждение провело огромную работу», — прочитал вслух Чарушин и отложил рукопись в сторону. — Давай, Ромашкин, неси Груздеву.
Груздева Ромашкин застал за его любимым занятием: вместе с Шалым и Малым он чертил схемы. Лицо управляющего светилось весёлым азартом игрока, который нашёл хитроумное решение и стопроцентно уверен в своей победе.
— Что? Статья? — спросил Груздев, не отрывая глаз от схемы. — Чарушину показывали?
— Да.
— Давай подпишу. Всё правильно?
— Абсолютно…
— Заклейте в конверт и отдайте в канцелярию.
Но занятие черчением Груздеву всё же пришлось оставить: через несколько минут в кабинет управляющего вбежала Гречишникова. Щёки её покрыты пятнами. Гречишникова размахивала пакетом.
— Пётр Филиппович, прошу разговора тет-а-тет… Между месткомом и администрацией…
Когда Шалый и Малый вышли из кабинета, Ксения Петровна бросила конверт на стол Груздева.
— Читайте статью, которую вы подписали. Скажите спасибо Свинцовскому: вовремя перехватил… Поинтересовался… Позор! Какой позор! Вот оно — ваше заигрывание с молодёжью!
— Спокойно, Ксения Петровна, спокойно. Я читаю, Та-ак. «УКСУСу исполнилось 25 лет. За и то время учреждение провело огромную работу, которая никому не нужна, кроме тех, которые в нём получают зарплату.
Что делает наше учреждение? Оно собирает заявки на различные материалы и оборудование от заводов и фабрик и посылает эти заявки выше. Выше заявки рассматривают, и решения, полученные свыше, УКСУС спускает ниже. Таким образом, управление координации снабжения является передаточной инстанцией, лишним межведомственным звеном, которое никому но помогает, а вернее — всем мешает.
Сегодня общественность города с большим энтузиазмом чествует коллектив нашего управления. А спрашивается: за что?…»
Груздев прервал чтение и кисло посмотрел в окно.
— Да, — после паузы выдавил он. Это что то вроде хулиганства. По ведь Чарушин смотрел… Я же доверяю…
— И вот вам плата за доверие, злорадно подхватила Гречишникова… — Я же всегда говорила: Ромашкин несерьёзный человек. Всё ясно: комсомольской свадьбы не будет!
— После всего такого, разумеется… А как другие мероприятия?
— Всё в порядке. План выполнялся. Даже диспут о тунеядцах провели…