— С Аэроном было… создание.
— Да, — кивнул Рейес. — Я помню.
— Ты видел подобное раньше? Знаешь, откуда оно взялось?
— Не видел, но знаю, что оно явилось из Ада, — демон Боли узнал его, поскольку тот был его … братом во зле. Рейес повернулся лицом к Данике. — Не переживай о нем.
Она побледнела, становясь белее первого снега. О чем бы она ни подумала — мысль была неприятной.
— Почему ты не бился с ним?
— С маленьким демоном?
— Нет. С Аэроном. Я видела, как вы сражались ранее. Ты не боялся. Ты был силен и… — она сглотнула, словно остальная часть признания причиняла ей боль, — ловок. Но на этот раз ты просто стоял там. Позволял ему причинять тебе вред.
Рейес полностью выпрямился, не отрывая от нее взгляда. Девушка лежала на боку, подогнув ноги. Опиралась на локоть, а волосы роскошной шелковой волной спадали по плечам. На ней по-прежнему были надеты джинсы. Джинсы, которые он выбирал для нее. Он почувствовал гордость и удовлетворение, поскольку потратил много часов, делая покупки для нее, исполненный надежды однажды увидеть ее в выбранной им одежде.
У нее столь нежные черты лица. Она точно сошла с небес, и он бы не удивился, если б это оказалось правдой. Маленький, дерзкий носик, округлые щечки херувима. Рубиновые блестящие губы.
Как всегда при виде ее в груди его шевельнулась боль.
Демону это понравилось, понравилась боль и пустота. Рейес криво усмехнулся. Возможно, он будет просто взирать на Данику до донца ее слишком короткой человеческой жизни. Его демон будет всегда насыщен.
При мысли о ее смерти боль возросла, запульсировала.
— Ну? — сказала она.
О чем там она его спрашивала? Он мысленно прокрутил весь их разговор.
Ах, да. Аэрон.
Секретное удовольствие Рейеса. У него были добрые намерения, пока демон не взял верх.
— Я делал ему больно много раз. Он мой должник.
— Нет, — покачала головой Даника. — Не потому ты так поступил.
Он нахмурился. Она ни за что не догадается о настоящей причине.
— Тогда почему же?
— Ты хотел ответов. Ради меня. И думал, что только так сможешь их получить.
Хорошо, может быть она и смогла бы. До сих пор она верила только в плохое о нем. Неужели она… смогла бы она смягчиться к нему?
— Вы с Аэроном все еще друзья? — в голосе ее звучал металл. Он бы многое отдал за то, что она смягчится к нему.
— Да. Так и есть, — он надеялся. Он любил Аэрона. По-настоящему. Но Даника… Он все еще не был уверен в своих чувствах к ней, в том, что на самом деле она означала для него. Только то, что она означала нечто такое, чего не должно быть, а он не мог пресечь эмоции, которые она в нем вызывала.