— Я вовсе не собираюсь тебя трогать, Абби, — его голос стал низким и хриплым, — а слова повредить не могут.
Абигайль схватила первое попавшееся платье и прижала к груди. Не успела она опомниться, как Логан оказался у нее за спиной.
— Не прячься. Поздно прятаться. Я уже видел. Помнишь, когда я привез тебя сюда из больницы, то велел тебе раздеваться самой? Я знал, как отреагирую. — Теплое дыхание коснулось плеча Абигайль, рука скользнула под черный водопад волос. — Абби, ты думаешь, я сделан из камня?
— Я… я не знала, что ты здесь, — в отчаянии выдохнула она. — Я не думала, что ты можешь прийти сюда.
— Проезжал мимо и увидел твою машину, — говорил он, а руки между тем гладили ее плечи. — Подумал: что тебе понадобилось? И вдруг застаю тебя в таком виде.
— Я пришла… взять платья, — едва слышно произнесла она. — Я их мерила…
Логан тихо засмеялся и поцеловал ее в плечо.
— Продолжай говорить, Абби, — посоветовал он. — Так безопаснее.
— Мне пора! — Она напряглась, борясь с дурманящим звуком его голоса, искушающей лаской рук. Только собралась уйти, как Логан резким движением выхватил у нее платье и, развернув к себе, сжал ее в объятиях.
— Не надо, — хрипло произнес он. — Как-то ты сказала: «Не оставляй меня». И еще сказала: «Навеки». — Руки накрыли ей грудь, голова склонилась, он поцеловал ее в шею. — Я все еще хочу тебя, Абигайль. Я предупреждал.
— Это нечестно! — Она всхлипнула, но чувствовала, что силы оставляют ее, тело предательски уступает его ласкам.
— В мире нет справедливости, — согласился он, — я понял это давным-давно. — Губы ласкали ее лицо. — Признайся, моя сладкая Абигайль, желание сжигает тебя. Ты хочешь меня.
За окном лил дождь; спальня была слабо освещена одной лампой, горевшей на прикроватном столике. Абигайль словно попала в другой мир. И здесь она была беззащитна. Настойчивые руки, обольстительные слова… Она истосковалась по объятиям Логана. Он накрыл ртом ее губы, и у нее перехватило дыхание.
Она обняла его за шею и отдалась той страсти, которая никогда не покидала ее. Мечты о Логане, глубоко запрятанные на долгих четыре года, вырвались наружу. Все было как в первый раз. Возбуждение сводило ее с ума.
— Логан! — всхлипнула она, и он поднял ее крепкими руками и опустил на кровать.
— Я знаю, — он тяжело дышал, — это больно, правда, Абигайль? — Он быстро избавился от одежды. — Скажи, знает ли Уингейт все, что ты любишь, как знаю я? Может ли он довести тебя до исступления?
Он лег на нее раньше, чем она смогла возразить, что никакой связи с Брайаном у нее не было.
— Абигайль… Ты знаешь, что теперь я не остановлюсь? Я не могу, ты знаешь.