Анри между тем признал, что флакон с ртутью принадлежал ему. Фенеон небрежно парировал: «Если бы Анри предъявили бочку ртути, он и ее признал бы своей. Он был не чужд похвальбе». Фенеон не дал показаний ни против кого из анархистов, заверив председателя суда, что в случае чего не станет свидетельствовать и против него тоже.
Рисковую наглость Фенеона смягчили показания Малларме: «Его любят все <…> это кроткий и прямодушный, тончайшего ума человек. Я никогда не слышал, чтобы <…> Фенеон говорил о чем-либо, кроме искусства. Я знаю: использовать что-либо, кроме литературы, для выражения своих взглядов, он считает ниже себя».
12 августа подсудимых, кроме трех воров-иллегалистов, оправдали.
* * *
Эмиля Анри приговорили к смерти еще 28 апреля. Как и положено анархисту-смертнику, он вел себя с нечеловеческим мужеством и не лез за словом в карман. Заявление председателя суда о его «обагренных кровью» руках парировал: «Мои руки в крови, как и ваша красная мантия». Последнее слово, как и положено, Анри использовал для пропаганды: «Мне говорили, что общественные институты основаны на справедливости и равенстве, а я видел вокруг себя сплошные ложь и коварство. Каждый день лишал меня очередной иллюзии. <…> В той безжалостной войне, которую мы объявили буржуазии, мы не просим никакой пощады. Мы несем смерть, и должны принимать ее. Посему я жду вашего вердикта с безразличием. <…> Анархия повсюду, она в конечном счете победит вас и убьет».
Речь Анри стала учебным пособием для единомышленников по всему миру. В 1903 году ее перевела и издала в Женеве русская анархистская группа «Вольная воля».
Казнь Анри 21 мая произвела столь же тягостное впечатление, как и его преступление. Будущий премьер Жорж Клемансо ощутил «невыразимое отвращение к этому административному убийству»: «Злодеяние Анри — это злодеяние дикаря. Реакция общества кажется мне низкой местью». Националист Морис Баррес констатировал: «Казнь Эмиля Анри — психологическая ошибка. Он убивал во имя своих идей, что непростительно; вы к тому же захотели, чтобы он умер за свои идеи».
Всплыли отвратительные подробности. Тело Анри не похоронили, как было объявлено, а отвезли для экспериментов в медицинский институт. Его мать узнала об этом, и 25 мая Эмиля, «Сен-Жюста анархии», как окрестил его Клемансо, все же похоронили. Могила стала местом паломничества; даже в 1905 году на нее пришли двести человек.
Равашоль мстил за жертв Клиши, Вайан — за Равашоля, Анри — за Вайана. За самого Анри отомстил и взошел на эшафот булочник Санте Джеронимо Казерио, бежавший из Италии: на родине ему грозил арест за то, что он раздавал безработным хлеб и брошюры, отпечатанные на свою ничтожную зарплату. 24 июня 1894 года в Лионе Казерио заколол президента Франции Сади Карно ножом с красно-черной рукояткой и, пока его не схватили, бежал за автомобилем мертвеца с криком: «Да здравствует анархия!»