На этой стадии гораздо предпочтительнее подозревать кого-то из охраны: они как раз отлично выучены стрельбе, немало их располагается у шести дверей в зал — что дает некоторые шансы, сделав свое гнусное дело, попытаться спастись бегством. Правда, вполне может оказаться так, что супостата вопреки его расчетам, непосредственный начальник поставил дальше всех от Папы — и тут уж не поспоришь, не упрешься, что хочешь стоять в другом месте, кто б тебя спрашивал…
Самые роскошные шансы, конечно — у людей из Папиной свиты. Пальнуть в широченную спину с двух шагов — чего уж проще… Но никому из них при таком раскладе не уйти — а никто из них не подходит на роль камикадзе, готового пожертвовать жизнью фанатика, так говорил Мтанга, а он их знает гораздо лучше…
Вот когда кончатся речи и начнется движение… Папа вскоре договорит, пока будут аплодировать, какая-то умилительная девчушка поднесет букет цветов едва ли не с себя ростом (Мазур прекрасно помнил все детали церемонии), а вот потом… Потом Папа в сопровождении свиты направится к высокой двустворчатой двери в торце зала, двое охранников распахнут створки на себя, за дверью обнаружится натянутая поперек ленточка, закрывающая путь в крытый стеклянный переход, ведущий в новый корпус. Папа, естественно, ее перережет и во главе присутствующих пройдется по новостройке…
Вот этот момент, после вручения букета, и есть критический. Охрана начнет поспешную, массированную передвижку, и, если стрелок все же среди них, он, не вызывая подозрений, может оказаться близко… А любая из подходящих по возрасту девиц, классных дам, учительниц, монашек может высадить магазин или барабан практически в упор… ну, предположим, весь не дадут, ее быстренько срежут, но пару выстрелов сделать успеет. Вот тут и смотри в оба. Папа, уже предупрежденный о возможном покушении, бронежилет надевать отказался — и, между прочим, был прав, бессмысленно, если целить будут в голову, никакой бронежилет не поможет… Все же он прекрасно держится, зная, что в него в любой миг могут шарахнуть, твердый мужик, чего уж там… Ага!
Не зная языка, Мазур мог бы принять молчание Папы за очередную паузу — но, судя по бурным аплодисментам, президент именно что закончил речь. Так, все по протоколу — справа распахнулась высокая дверь, за ней маячит охранник, и пожилая дама в униформе училки, расплывшись в умиленной улыбке, легонько подталкивает ладонью в плечико чернокожую девчушку лет семи, обеими руками держащую перед собой здоровенную охапку цветов с длинными стеблями. Все согласно регламенту: дверь бесшумно закрывается, девчушка, прикусившая губку от усердия, робости и торжественности момента, проходит меж двумя шеренгами школьниц, оказавшись в широком проходе, по прямой идет к сцене, где тоже расцвели во множестве умиленные улыбки…