— Петрович, какие-то проблемы? — участливо спросил бестактный Юра.
— Ннн… нормально всё, — пробормотал Ольшанский, бегая взглядом по потолку. — Так… рабочие моменты.
Да, это было что-то из ряда вон.
Думаю, не ошибусь, если скажу, что такого Ольшанского я ещё не видел.
Совещание вел доктор, и это тоже было необычно.
Обычно это делает Ольшанский, а доктор внимательно слушает, думает и при необходимости экспромтом анализирует по ходу поступления информации.
— Итак, дорогие коллеги, у нас есть две новости.
— Ну тогда давай уже с хорошей, — поторопил Юра. — А то как-то всё плохо: Алекс позавчера накосячил, а сегодня Петрович вон смурной какой-то…
— Хороших новостей нет. — Доктор с сожалением развел руками и со значением посмотрел на меня. — Есть плохая, и непонятная.
— Вот ёпп… — огорчился Юра. — Ну давай с плохой…
Плохая новость выглядела так: доктор пообщался с Евой и пришел к выводу, что я сказал «правду и только правду». То есть теперь с меня снимаются все подозрения и мне возвращается доброе имя и высокое звание полноценного члена нашей команды.
— И это плохая новость? — удивился я.
— Очень плохая, — отстранённо пробормотал Ольшанский. — Лучше бы вы с Евой кого-нибудь шлепнули и спрятали трупы.
— Не понял? — обескураженно пробормотал я. — А в чём, собственно?..
— Это значит «второй вариант», — напомнил доктор. — Нам кто-то мстит. Ковров, клан или первый при поддержке второго — это уже не важно. Важно — что они это делают. Проще говоря, у нас серьёзные проблемы.
— А какая тогда новость «не пойми какая»? — уточнил Юра.
Доктор изложил вторую новость — непонятную.
Буквально часа два назад Петрович совершенно неожиданно, что называется на ровном месте, заболел идефиксом. Иными словами, зациклился на неожиданной версии и больше ни о чём не желает слышать. В общем-то это, с одной стороны, нормально, когда Ольшанский выходит на охоту, такое с ним случается регулярно. Но беда в том, что, как считает доктор, эта версия не имеет никакого отношения к нашей проблеме, по крайней мере, в сиюминутном раскладе. И если мы сейчас всё бросим и начнем ею заниматься, мы не просто зря потратим время, но можем подвергнуть себя значительной опасности.
Почему Ольшанский зациклился на этой сторонней версии, доктор объяснить не может, и это его реально заводит: к любым загадкам наш док относится однозначно — они должны быть разгаданы.
Учитывая тот факт, что всё это доктор изложил открыто, не стесняясь присутствия Ольшанского, сам собой напрашивается вывод: между нашими «головастиками» нет гармонии, и вообще, ситуация возникла более чем странная и крайне неполезная для команды. Особенно в перспективе нависшей над нами опасности.