— А где эта Италия? — так же шёпотом спросил Михан.
— В Средиземном море.
— В Африке что ли?
— Рядом.
— Долбанные ниггеры, — привычно выдал Михан детскую дразнилку.
— Ближе к делу, парни, — бард стряхнул оцепенение и заторопился. — Время истекает, свечи скоро догорят, а других нет. Давайте шмонать. Берём всю мелочёвку, какую только можем унести незаметно. Карманы не пропускаем, особенно, внутренние. Короче, тянем всё, что не прибито. Ничего не оставляем, эти цацки можно дорого продать. И ещё, говорят, они волшебные.
Бард первым потянул из рук Бандуриной не битком набитую, но явно не порожнюю сумку. Пальцы манагера мягко разжались, не выказывая намёка на окоченение. Ведомые его примером, парни также потянулись к воровскому делу. Михан помыл обручальное кольцо, Жёлудь расстегнул ремешок крупных женских часов, снял кольцо с крупным камнем. Дальше пошло быстрее. Филипп снял жемчужное ожерелье и серьги с камнями, а Михан обшарил карманы, но они оказались пусты. По бабскому обыкновению, всю мелочёвку Даздраперма таскала в сумке.
— Туфли бы забрать, да клифт, но нельзя, запалимся, — вздохнул Филипп и шустро проверил за Миханом проворными пальцами музыканта, картёжника и карманника. Сунулся даже в носки, но безрезультатно.
— Чу! — встрепенулся Жёлудь. — Слышали? Похоже на выстрелы.
— Откуда тут… — отмахнулся бард, но сообразил, что донеслось и в самом деле похожее на залп из трёх стволов.
Михан ничего не расслышал, однако завертел головой, приглядываясь, нет ли снаружи отблесков факелов возмущённой толпы горожан, идущей карать взломщиков гробницы.
— Всё, линяем, парни, — с досадой отказался от раздевания Филипп и, пристально глядя на прошаренного манагера, звучно и с расстановкой произнёс: — Такое бывает в году только раз. Пнглуи мглунафх Даздраперма Бандурина Лихославль угахангл фтагн!
Михан вздрогнул, но никакого кровавого затмения и даже намёка на ярость не ощутил. Жёлудь поёжился, по склепу сквозануло потусторонним холодком, будто в каменной стене открылась щель и из неё дунула густая космическая тьма, которую можно найти между звёздами в безлунную ночь. Молодой лучник развернулся и взлетел по ступенькам прочь от объявившейся жути. Михан двинулся следом, бросив последний взгляд на саркофаг. В неверном свете догорающих свечей ему показалось, что веки манагера дрогнули. Пыхтя, выкарабкался наружу Филипп.
Парни замерли, настороженно прислушиваясь. Издалека бабахало. Доносило многоголосые крики. С той стороны, откуда они пришли, шёл бой.
— Это что же? — прошептал Жёлудь. — А у нас ни лука, ни фига, одни ножи с собой.