Глава 2
ПОДАРКИ НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
Наше с Люком восемнадцатилетие было особенным. Утром родители вошли в мою комнату, чтобы поздравить. Папа вручил мне золотой медальон со своим и маминым портретами внутри. Он висел на цепочке из двадцатичетырехкаратного золота и сверкал ярче солнца. Надев медальон, папа поцеловал и обнял меня так сильно, что мое сердце сладко заныло. Он заметил удивление на моем лице.
— Я не мог сдержать себя, — прошептал он. — Теперь ты молодая леди, и я боюсь, что теряю свою маленькую девочку.
— О папа, я никогда не перестану быть твоей маленькой девочкой! — воскликнула я.
Он снова целовал и прижимал меня к себе, пока мама откашливалась в волнении.
— У меня есть кое-что, и я хочу, чтобы это теперь принадлежало Энни, — объявила она.
Я не могла поверить своим глазам, увидев этот предмет. Я знала, что он имел для нее большую ценность, чем все ее самые дорогие украшения. И теперь мама собиралась отдать его мне!
Мне припомнились дни, когда я была маленькой девочкой и еще не ходила в школу. Моя мать, как мне казалось, долгими часами расчесывала щеткой мне волосы у туалетного столика в своей комнате. За этим занятием мы слушали музыку Шопена, у мамы на лице появлялось задумчивое выражение, а на ее превосходно очерченных губах — легкая улыбка.
На соседнем маленьком столике стоял, как я обычно его называла, кукольный домик. Хотя на самом деле это была одна из таттертоновских игрушек, находившихся у нас, — модель коттеджа с лабиринтом из кустов вокруг него. Мне не разрешалось трогать домик, но иногда мама снимала крышу и позволяла заглянуть внутрь. Там находились двое: мужчина и молодая девушка. Мужчина в свободной позе лежал на полу, подложив руки за голову. Он смотрел на девушку, которая, казалось, внимательно слушала его рассказ.
— Что он ей рассказывает, мама? — спрашивала я.
— Какую-то историю.
— Что за историю, мама?
— О! Это история о волшебном мире, где людям всегда уютно и тепло, где существуют лишь красота и добро.
— Где этот мир?
— Какое-то время он был в этом коттедже.
— Я тоже могу войти в тот мир?
— О, моя дорогая, милая Энни. Я надеюсь на это.
— Ты была там, мама?
Я все еще помню, каким стало выражение ее лица, прежде чем она ответила мне. Ее глаза заблестели и стали голубее неба, на губах расцвела улыбка, а все лицо озарилось нежностью и необычайной красотой. Она выглядела, как та молодая девушка из коттеджа.