— Я… я приду, когда переоденусь, — сказал он и поспешно покинул комнату.
Вскоре после того как я окончательно проснулась, прибыл старый доктор Уильямс. В течение долгого времени он являлся нашим семейным доктором. Это был невысокий плотный мужчина с кудрявыми волосами персикового цвета, которые сейчас уже почти все поседели. Войдя в мою комнату, доктор приветствовал меня широкой улыбкой, от которой мне стало легко и тепло. Было ощущение, что меня колют и простукивают, как какое-то подопытное животное, и главное, никакая сестра не выглядывала из-за его плеча и не морщилась от каждого моего вопроса.
— Давление у вас, Энни, хорошее и сердце работает прекрасно. Конечно, я должен буду посмотреть рентгеновские снимки и познакомиться с материалами из Бостона. Я сделаю это немедленно, но не вижу каких-либо причин, которые мешали бы вам ходить.
— Я начала стоять самостоятельно и даже сделала один шаг или два, доктор Уильямс, — сообщила я. — Но они не хотели, чтобы я продолжала свои попытки ходить.
— Они не хотели этого? — Он внимательно посмотрел на меня прищуренными глазами, захватив свой подбородок большим и указательным пальцами. — У вас сильные рефлексы, ноги стали чувствительны. Ваша проблема сейчас в основном эмоциональная. У них нет оснований держать вас в инвалидной коляске и продлевать пассивное состояние.
— Так что препятствий нет, и я могу продолжать пытаться ходить?
— На мой взгляд, препятствий нет. Только не надо злоупотреблять этим и выматывать себя. Лучшим судьей в этом отношении будет ваш собственный организм. Я скоро приду снова, как только получу информацию из Бостона. Добро пожаловать домой, Энни. Я уверен, что скоро наступит улучшение.
— Спасибо, доктор.
Доктор Уильямс заметил слезы у меня на глазах, и его лицо стало заботливым и нежным. Он широко улыбнулся и посмотрел на меня ласково и с сопереживанием.
— Вы знаете чувства, которые я испытывал к вашим родителям, и мои чувства к вам. Вам теперь надо стать более сильной, у вас будет много новых обязанностей. — Он слегка ущипнул меня за щеку, как это обычно делал, и ушел.
Вскоре появился Люк.
— О, извини меня, — пробормотал он, поворачиваясь, чтобы уйти. — Я думал, что тебя уже подняли и ты готова завтракать.
— Послушай, Люк Кастил. Ты подойдешь прямо сюда, возьмешь стул и расскажешь мне все, что ты делал, пока я находилась в Фарти. Я хочу услышать все о твоих похождениях в колледже… особенно о подружках.
Я, конечно, помнила, что он говорил мне в самолете, как сильно беспокоился обо мне и поэтому большую часть времени оставался один. Но я также помнила рассказы Дрейка и хотела услышать все от самого Люка.