Прямые светлые волосы бога, собранные в странную прическу, были влажны, как и у Кэлберта, а вся одежда подозрительно свежа и чиста. Несколько мелких пятнышек крови сохранилось только на шее. Но поскольку склонности к моряцкому или, упаси Творец, противоправному пиратскому промыслу за Нрэном никогда не водилось, Элия решила, что побеспокоила кузена прямо в разгар очередной гениальной завоевательной компании, возможно, вытащила прямиком с поля боя.
— Проблемы? — задумчиво переспросила Элия кузена, разглядывая новый фасон его прически — длинный обычный хвост с новшеством в виде двух прядей, приспущенных с висков на грудь, и философски согласилась: — Не исключено. Но важные новости точно.
Не вдаваясь в дальнейшие пояснения, богиня кивнула в сторону читальни, рекомендуя братьям присоединиться к родственникам. Воитель кивнул, бросив истосковавшийся взгляд на обнаженную спину любимой, и резко отвернулся, борясь с первобытным искушением схватить богиню и утащить ее куда-нибудь далеко-далеко, чтобы ни один родственник не смог их отыскать.
Последними, через несколько минут после ухода Нрэна и Кэлберта, возникли Энтиор и Мелиор. Как всегда изящные, элегантные, разряженные в длинные камзолы, застегивающиеся на цепочки, и чуточку недовольные тем, что срочный вызов не дал им придать своему облику совершенный вид. Самый придирчивый модник не нашел бы у этих двух франтов, верно следующих последней моде Лоуленда, ими же и установленной, ни одного малого недостатка, но сами боги считали, что даже совершенство нуждается в совершенствовании, и их страсть к доведению своего облика до идеала граничила с манией.
— Драгоценнейшая! Стради! Прекрасный вечер! Воистину, любой вечер в твоем обществе прекрасен! — Мелиор и Энтиор отвесили сестре по элегантному поклону — модные цепочки на камзолах — самый свежий декоративный элемент — едва слышно зазвенели — и были допущены к ручке, на которой запечатлели по приветственному поцелую. Мелиор на внешней стороне ладони, Энтиор, по вампирской традиции чуточку выпустив клыки, на внутренней стороне запястья.
— Прекрасный вечер, — ответила принцесса, придав своему тону больше официальности, нежели сердечности, показывая, как недовольна тем, что принцы не спешили откликнуться на зов. — Проходите, вы последние, братья.
— Чудесно, значит, нам никого не придется ждать, — промурлыкал Мелиор.
— Но если свободными остались только стулья, не взыщите, — лукаво подколола неторопливого брата-сибарита принцесса, проходя в гудящую, словно гнездо гигантских шершней, от болтовни мужчин и раскатов смеха, комнату.