Время неумолимо шло, в десять вечера я отчаялась дозвониться до Роулингсов и позвонила Трою.
— Только не нервничай, — успокоил он меня, — может быть, они куда-то увезли детей, а завтра вернутся. За меня не беспокойся, со мной все в порядке. Впервые я не сомневаюсь в том, что меня ожидает прекрасное будущее. Уверен, что у нас с тобой все будет просто замечательно. Какой же я был дурак, моя дорогая, ведь правда же? Я верил, что мне суждено умереть, даже не дожив до двадцати пяти лет. Слава Богу, я встретил тебя, иначе я извел бы себя своими навязчивыми идеями.
Ночью мне снился Трой: он сделался совсем маленьким, как ребенок, и куда-то улетал от меня, крича, как Кейт: «Хев-ли! Хев-ли!»
На следующее утро я встала пораньше и с нетерпением стала дожидаться восьми часов, чтобы позвонить. На этот раз мне ответил женский голос:
— Миссис Лестер Роулингс у телефона. Слушаю вас!
Я представилась и сказала, что хотела бы проведать моего брата и мою сестру, Кейта и Джейн Кастил.
— Нет! — закричала женщина и положила трубку. Я тотчас же перезвонила ей.
Рита Роулингс долго не отвечала, наконец я услышала ее рыдающий голос:
— Умоляю вас, — едва слышно проговорила она, — не тревожьте малышей. Они чудесно освоились в новой семье и вполне счастливы, у них теперь совершенно другая жизнь!
— Но ведь это мои кровные родственники, миссис Роулингс! А вы усыновили их совсем недавно!
— Прошу вас, ради Бога! — продолжала умолять меня она. — Я знаю, что вы их любите, помню, как тяжело вам с ними было расставаться, и сочувствую вам. Первое время дети часто плакали и вспоминали именно вас. Но вот уже два года, как они совершенно успокоились и называют нас с мужем мамой и папой. Они физически и психически вполне здоровы… Я пошлю вам их фотографии, заключения врачей и отзывы учителей, только не напоминайте им о пережитых ими страданиях! Пусть они забудут о всех ужасах, которые выпали на их долю в Уиллисе, в той жуткой лачуге.
Теперь настала моя очередь умолять ее.
— Поймите и вы меня, миссис Роулингс! Мне необходимо их увидеть! Я должна убедиться, что они действительно здоровы и счастливы, иначе я сама никогда не успокоюсь. Вы должны разрешить мне взглянуть на них, хотя бы издали.
— Ну, хорошо, — после тягостного молчания согласилась она. — Если уж вы так настаиваете, я пойду вам навстречу. Но дайте мне слово, что не подойдете к детям. И если вы сочтете их не вполне здоровыми, счастливыми и обеспеченными, мы с мужем сделаем все, что в наших силах, чтобы исправить положение.
После ее слов я поняла, что имею дело с волевой женщиной, которая намерена бороться до последнего за сохранение своей семьи и готова пойти на все ради того, чтобы дети остались с ней.