— Не позволю, — глянула холодно, свысока, уже конкретно на собеседника.
Все, игры закончились. Пора сказать прямо:
— Из ваших рук я не приму даже родниковой воды.
И смягчила категоричность тона легкой, игривой усмешкой. Погрозила пальцем, будто собираясь наказать малыша.
— Отчего же вы так суровы ко мне, прекраснейшая? — Недоумение, не слишком искреннее.
— Я не сурова, милорд, я разумна. И осторожна.
Однако в свете последнего происшествия с башней это утверждение не выглядело правдой. Развалины напоминали о пережитой опасности и о том, что все происходящее — одна большая игра на выбывание, в которой будет только один победитель…
Воспоминание наконец пробилось из глубины сознания и развернулось во всю ширь. Все, что беспокоило подспудно, исподтишка подтачивало уверенность, смущало, странным образом ассоциируясь с герцогом Айворским, выплеснулось, схлестнулось с реальностью и завертелось перед глазами яркими смазанными пятнами.
— Золотой дождь…
Стою, уперев руки в бока и слегка запрокинув голову, на самом краю сцены.
Огонь десятков свечей разгоняет мрак, за спиной — натянутый на рамы холст, расписанный под пещеру, жаровня, над которой вверх вьется тонкий ароматный дымок, и голос кружащейся вокруг нее ведьмы:
Возьму пять частей серебристой золы,
Три капли ледянки и света речного,
Пыльцы сих прекрасных белых узорных цветов
Я добавлю семь сотен песчинок…
Огонь прогорит, вскипит дикий пар,
И чернью котельной выступит яд.
На главы врагов прольется горящей слезой
— И месть, да, месть, — подхватываю я, позволяя голосу взвиться под самый купол, — исполненной горя души! Она свершится? В мученьях умрут, страдая от боли, лишенные власти отродья равнинной чумы?
— О да, — хрипло каркнула ведьма в ответ, — ни один не увидит рассвета…
Торжествующий полубезумный смех вырывается из горла. Сейчас я — зримое воплощение рыжей горской княжны.
— Золотой дождь, о дождь золотой, ты прольешься отчаянья волной… — задумчиво процитировала я слова из старой пьесы, подходя ближе. Протянула руку, словно для поцелуя. Отметила, как вздрогнул лорд Варис, мимолетно погладив кольца. Провела кончиком пальца по обшлагу, расшитому плотной нитью, и успокаивающе качнула головой. — Но все же замечу, что одно ваше обещание мне по душе. А вы, герцог что-то о нем забыли.
— Какое?
— Прогулка в арсенал.
— О, так вы… согласны? — Недоверие и облегчение.
— Разумеется. Предупредите милорда сенешаля, через некоторое, весьма короткое время ему придется отложить дела.
Мы же союзники? О да. Положила руку на предложенный, согласно этикету, локоть.