Он произнес эти слова с нежностью и снова привлек ее к себе.
Разочарование охватило ее. Ей придется навсегда расстаться со своей романтической мечтой! Совсем не это слово она хотела от него услышать. Во всяком случае, не такое расхожее.
- Не согласна, - гордо ответила она и, огромным усилием воли высвободившись из его объятий, отошла к окну.
- Позволь не поверить, - просто сказал он. - Почему ты отрицаешь, что мы оба чувствуем одно и то же? Ты изо всех сил сопротивляешься, хотя мы оба знаем, что больше всего на свете ты хочешь отдаться своему чувству.
Зуки отвернулась, не желая показывать, что его слова вывели ее из равновесия, боясь, что по ее глазам он прочтет, как она уязвлена. Он был прав. Она хотела его, никогда раньше она не испытывала такого сильного влечения.
Но того, что он предлагал, было недостаточно - не могло быть достаточно: любимой женщиной на время, до тех пор, пока он ею не пресытится.
- Нет, Паскуале.
- И все же, зная, что мы будем все время пересекаться, ты согласна остаться в компании. А ты спросила себя, почему? Ты не думаешь, что наша постоянная близость сломит твое и без того слабое сопротивление?
- Это вызов? - холодно взглянула она на него.
- Я не совсем уверен. А ты его примешь?
- Я так устала от всех этих игр!
Тут она заметила небольшую царапину у него на щеке и побледнела.
- У тебя царапина, - сказала она, закусив губу. - Прости, Паскуале. За то, что ударила тебя.
- Я это заслужил. Моя критика была несправедливой. Ты всего-навсего работала. - Его глаза вспыхнули. - А я приревновал.
Эти слова ничего не значат, уверила себя Зуки.
- Но ты, если хочешь, можешь заслужить прощение, - мягко сказал он.
- Представляю себе, каким образом, - язвительно ответила она.
- Свари мне кофе. Жизнь готов отдать за чашку кофе.
Он устроился поудобнее на одном из ее диванов и одарил ее обольстительной улыбкой.
Она уставилась на него, пытаясь понять секрет такой непринужденной самоуверенности, которая была для него как вторая кожа. И рассмеялась, несмотря на свои опасения.
- После всего, что случилось, - ты просишь чашку кофе! Ты невозможный человек - тебе это известно?
- Вообще-то говорят, - признался он.
Его глаза смеялись, и в его арсенале это оказалось гораздо более сильным оружием, чем сексуальность. Потому что взаимная ирония тоже может быть невероятно интимной…
- Какой ты любишь кофе?
- Любой, - улыбнулся он. - Спасибо.
- Только не вздумай снова меня обольщать, - шутливо пригрозила Зуки.
Выскочив из комнаты, она услышала его тихий довольный смех.
Возясь в кухне и доставая яркие керамические кружки, которые она собирала, привозя из различных поездок, она размышляла о том, какая женщина станет варить кофе для мужчины, которого ей так нравится ненавидеть. Только сумасшедшая, вот какая, призналась она себе и принялась молоть кофе. Но если она и решила играть в эти игры, ей трудно будет переиграть Паскуале.