* * *
Здравствуйте! А я думал, что вы уже уехали. Как рассказал жене, что на нашей станции сошел журналист, да еще с Севера, она мне не поверила. У нас тут журналистов не бывает, новостей-то нет! Тихо живем, ветка тупиковая. Газеты только из столицы получаем, а поезд приходит раз в три дня, да и то почти пустой. Мне ли не знать, я на этой станции двадцать лет служу. В основном отправляем составы, уголь, знаете, уголь. Молодежи, может, и скучно, а мы привыкли. И если там, в столице, случается что, мы уж тогда узнаем, когда столичные все уладили. Так лучше, спокойнее, да и что от нас зависит, мы люди маленькие. Что? Новости по радио? Да откуда же? Приемников в частном владении давно уже иметь не полагается, они только в Северных кварталах. Там – на каждом шагу, в каждом кафе, в аптеках и кегельбанах, пожалуйста! Что? Да, радиостанция всего одна, местная. Почему вы говорите, что это ущемляет наши права? Ничего не ущемляет! Охота радио послушать, покупайте билетик (недорого) и ступайте себе за стену, в Северные кварталы. Там еще много чего найдете, не соскучитесь. И девочки, и кино, и танцы. Это я, старик, больше туда не хожу, а молодые валом валят. Вы, небось, думаете, что у нас веселиться не умеют? Умеют, да еще как!
* * *
Добрый день. Не представляйтесь, я уже знаю о вас. Городок-то у нас махонький, с каждым годом все меньше. Молодежь – в шахтах, старики – дома, на пенсии. Ни то ни другое здоровья не прибавляет. Я вот – директор краеведческого музея. Знаете, вы первый частный посетитель за последние два года. Никому ничего не нужно, не интересно. Только вот школьников приводят на экскурсии, да и те не слушают. Впрочем, я и рассказать-то особо ничего не могу. Экспонатов мало – снимки, несколько мундиров… А ведь во время войны Севера с Востоком здесь происходили события… И значительные. Через наш городок ушли последние группы противников. Впрочем, в современных учебниках об этом исходе совсем не упоминается. Война так или иначе была не совсем победоносной, что выяснилось при подсчете отторгнутых земель. А некоторые старожилы (ныне умершие) утверждали даже, что «группы противников» представляли собой обыкновенных мирных жителей – обезумевших, изнасилованных женщин, подавленных, безоружных мужчин и притихших детей с поломанными игрушками, которые они до последнего момента продолжали прижимать к груди. Единственным, что отличало этих «противников» от обитателей городка, был цвет глаз – у всех, даже у кукол, глаза были голубые. Городок послужил тогда ситом, сквозь которое последние люди с голубыми глазами ушли к вам, на Север, а кареглазые остались у нас, на Востоке. А ведь когда-то жили вместе. Сработало сито прекрасно, если не считать небольшого наследства, доставшегося городу в виде голубоглазых детей. Но спустя поколение светлый ген не устоял перед более сильным, темным. Именно тогда исход и совершился почти полностью. Почти. Горожан спрашивать об этом не стоит, они помнят лишь вчерашний день. А Северные кварталы построили в те же годы, тогда и приемники отняли. Сходите туда ночью, билет недорогой, увидите, как мы тут развлекаемся. Мороженое (в городе его не продают), шлюхи (проституция разрешена только там), кинотеатры, радио (тоже только в Северных кварталах). Ну и полиция, конечно. Полиция там на каждом шагу.