Не успел он выйти, как его схватили, опутали веревками, связали ноги. Он ревел, вырывался, уже сообразив, что готовится нечто подлое, ужасное, то, чего он не заслужил! А его уже тащили по пыльной площади к высокому глиняному постаменту. Десять молодых обнаженных мужчин взвалили его бьющееся тело на плечи и швырнули на постамент. Бык был так ошеломлен, что затих. Он увидел Агдистис. Она стояла на своей колеснице, а львы и пантеры лежали в рыжей пыли, лениво догладывая длинные кости, на которых еще оставалось немного мяса. Чьи кости?
Бык снова всхрапнул. Хотя по натуре он был смирным, но вид и запах крови выводили его из себя. На постамент поднялся священник. Он торжественно надел быку на шею венок, сплетенный из луговых трав. Бык окончательно растерялся. Он взглянул на Агдистис, ища ответа. Та смотрела в сторону.
На краю площадки он заметил круглую ямку. Бык стал думать, зачем она, и думал, пока не устал. Сперва вокруг него долго пели песни, затем священник с поклоном поднес Агдистис пустую чашу. Та равнодушно ее взяла и подошла к постаменту.
В этот день случилось уже столько всего необычного, что бык решил ни о чем не думать, все равно не сообразит, что к чему. Он кротко посмотрел на Агдистис, надеясь, что она-то, добрая вавилонская богиня плодородия, не причинит ему никакого зла.
Она и в самом деле ничего плохого ему не сделала. Просто стояла, выпрямившись во весь рост (а он у нее был немалый), закутанная в синие и золотые одежды, увешанная тяжелыми украшениями, умащенная благовониями. И держала чашу. А удар ножом в сонную артерию нанес ему священник, которого бык даже не успел заметить. Он всхрапнул, взметнулся, но веревки крепко натянули со всех сторон. Через минуту он утих. В подставленную чашу быстро бежала его кровь, горячая, почти черная. Священник наполнил чашу и поднес ее Агдистис, согнувшись чуть не до земли. Та взяла, пригубила и подала обратно. Вскочила на свою колесницу и через мгновение исчезла в облаке пыли.
Быка сняли с постамента и понесли жарить. Возбужденные жители селения переговаривались, обсуждая предстоящий пир.
– Хватит еще и на завтра. Давно мясца не ел! Если бы не эта свадебка…
– Тс-с! – перебивал сосед. – Не поминай! Аттиса видел? Агдистис ему все начисто отрезала!
– Говорят, теперь в этот день всегда будут так делать – быков убивать, – вмешался древний старик, который и есть-то мясо не смог бы из-за полного отсутствия зубов, но все же примешался к толпе. – Богиня повелела.
– Неужто?! – встревожился местный богач, владелец большого стада. – У кого же их будут брать?