— Вы должны были предупредить меня о том, что уже говорили с ней о так называемых моих интересах. То, что она была в курсе, удивило меня и смутило.
Его взгляд слегка потух.
— Вы правы. Но не стоит беспокоиться, Энджи доверчива, но ей нужно время, чтобы все обдумать.
— Однако если судить по темпу, с которым она навязала мне наш брак…
Син покачал головой:
— Она четко знает, что ей нужно.
— Что она сказала насчет моего контракта?
— Она ответила мне, что в течение ближайших недель вы будете путешествовать вместе, а следовательно, при несчастном случае вы погибнете оба. Но все-таки согласилась подписать этот документ. Эрик, если вдруг случится какое-нибудь несчастье и вы окажетесь баловнем судьбы, не забудьте об услуге, которую я вам оказал.
— Разумеется, я буду об этом помнить. Но, откровенность за откровенность, я не намерен окончательно переселяться в Африку.
— Она с вами об этом говорила?
— Да. Я не согласен.
— Если вы хотите ее удержать…
— Это она меня удерживает.
— Я мог бы руководить компанией…
— Она хочет ее продать.
— Она этого не сделает.
— Син, почему вы остались в компании? Мне кажется, что, несмотря на ваши должности и красивые кабинеты, вы сидите на двух стульях.
— Сейчас я вам все объясню. Мы когда-то начинали все это вместе, Энди и я. Мы учились в одном университете, гуляли с одними и теми же девочками. Тогда он был не богаче меня…
— Не богаче? Фергюсон?
Син продолжал:
— Жизнь — странная штука. Он был Фергюсоном не более, чем вы или я. Его звали Энди Штайнер, его родителями были немцы-либералы, которые сумели вовремя уехать из Германии. Его отец был промышленником и предвидел самый худший вариант развития событий, поэтому начал переводить сюда свое дело, деньги и связи еще тогда, когда Гитлер только появился на сцене.
Я был ошеломлен. Теперь мне понятна тяга Энджи к немцам.
— Евреи?
— Нет. Штайнер был антифашистом. Он вовремя покинул Германию и переехал в США. Он полюбил эту страну и решил вырастить сына настоящим американцем. Энди сначала учился в престижном колледже, а затем поступил в Гарвардский университет, где мы с ним и встретились. Там же училась и Гэйл Фергюсон. Мы оба влюбились в нее, везде ходили втроем, развлекались. Но однажды они со смущением объявили мне об их предстоящей свадьбе. Гэйл выбрала Энди. Отец одобрил этот брак при условии, что Энди будет усыновлен и возьмет их фамилию. А этот бандит даже не колебался! О, я его любил. Мы были большими друзьями. Он одним махом получил любовь, деньги и известную в этих кругах фамилию.
Син с нежностью в голосе продолжил: