— Жирафы, — повторила Энни.
По крайней мере, в этот раз она не добавила, что была счастлива.
Я спрашивал себя, какое сообщение ждало нас в гостинице «Солт Лик». Изредка в поле зрения появлялись темно-коричневые антилопы гну. Мы ехали по вечности.
Наконец водитель указал на расположенную справа от дороги на самой вершине холма гостиницу «Солт Лик». Построенные на сваях рядом с водоемом трехэтажные бетонные хижины были прилеплены друг к другу и сливались с серыми сумерками. Перед небольшим символическим подъемным мостом стояла дюжина микроавтобусов. Мы с облегчением вылезли из автобуса. Лео вытащил чемоданы и передал их носильщику, который занес их в гостиницу. Мы очутились в холле, откуда через балконные двери открывался пейзаж, раскрашенный всеми оттенками серого цвета, словно внутренние стенки устрицы. Лео попрощался с нами:
— Мы ночуем в здании для обслуживающего персонала. Я приду за вами завтра в восемь утра. Отдыхайте, — добавил он машинально.
Это место, похожее на Ноев ковчег, кишело людьми. Мимо нас прошла чета африканцев с детьми, потом японцы. В какой-то момент мне показалось, что я услышал французскую речь. Я подошел к стойке ресепшена:
— Мистер и миссис Ландлер.
И добавил:
— Я хотел бы узнать номер нашей комнаты и получить ключ. И еще, я полагаю, что для меня есть сообщение.
Служащий попросил подождать, потом вернулся с конвертом в руке. Входная дверь резко распахнулась, и в холл с шумом ворвалась группа израильтян. Человек, которого я считал раввином, что-то им объяснял, размахивая при этом руками.
Я сунул конверт в карман.
— Спасибо.
— Я провожу вас в номер, — сказал носильщик, которому не терпелось получить чаевые.
Мы пошли за ним следом. Лжехижины были соединены друг с другом деревянными мостками.
Наша комната находилась напротив водоема в форме контрабаса. Там стояли широкая кровать, два ночных столика с большими лампами, столик с трюмо. Ванная комната была облицована мрамором. Неплохая пустыня!
Энни сразу же заперлась в ванной, и я услышал, как потекла вода. Достав конверт, я прочитал сообщение: «Позвоните, как только сможете. Срочно. Целую вас обоих. Сэндерс».
Я стоял задумавшись. Что ему было нужно?
Из ванной комнаты, завернувшись в полотенце, вышла Энни. На ее плечах сверкали, как жемчужины, капельки воды.
— Тебя вызывает жена, вернувшаяся с Гавайев?
Она устало села на край кровати рядом со мной.
— Эрик, ничего не могу с собой поделать, я ревную.
— Ревнуешь? Кого, к кому?
— Тебя. У тебя всего одна жизнь, и ты мне нравишься. Ты расстанешься со мной и забудешь. Вернешься ссориться с женой, а Энни — ты ее знать не знаешь, видеть не видел… Покинута.