— Энджи? Энни?
Меня оглушили музыка игровых автоматов, звонкий дождь монет, металлический шум аппаратов.
— Энджи? Эй! Энни? Эй! Если вы живы, зачем вы меня мучаете, появитесь открыто, мои пропавшие девочки, мои негодницы. Покажитесь! Энни? Энджи?
Меня окликнула какая-то японка с широкой улыбкой на лице. Я крикнул:
— Нет, я не сумасшедший!
— Идите, застрелитесь в другом месте! — бросил какой-то соратник по блужданиям.
Он вышел из толпы, и я видел его лицо.
Я сказал:
— Придурок, если бы я застрелился, то валялся бы сейчас в каком-нибудь углу, как куча дерьма… У меня не было бы сил орать.
— Вали отсюда, нищий! — сказал мужчина — Если ты такой умный, ступай, покричи в том месте, где тебя будет лучше слышно. Засранец!
Я ничего не слышал, даже эхо куда-то пропало. «Энджи, Энджи». Я больше ничего не слышал. Я ведь сам зарыл Энджи. Я это знаю. И все же… А Энни?
Я выплюнул слюну, слезы немедленно осушил мой сообщник ветер. Я попал в западню, бедный придурок, но я могу еще победить, победить, победить…
Слышится голос Филиппа. Я просыпаюсь. Это, вероятно, жизнь. Я живу. За эту ночь я вновь пережил всю свою жизнь. А сегодня мне предстоит схватка.
Филипп трогает меня:
— Мсье!
Я открываю глаза. Его лицо вроде бы рядом, но я вижу его расплывчато.
— Ваш кофе. Сейчас без четверти семь.
Я чувствую себя, как больной после тяжелой операции, которому дают первую ложку воды. Филипп подкладывает подушки мне под спину и протягивает мне чашку, я держу ее очень осторожно, поскольку руки дрожат…
— Вам действительно не нужен шофер?
— Не нужен.
Я пытаюсь сосредоточиться на своей чашке. Где-то в ящике есть револьвер. Энджи очень им дорожила, у нее было разрешение на ношение оружия.
— Ванна готова.
— Спасибо.
Я пью кофе. Встаю пошатываясь. Я пьян, отупел от снотворного, но жив. В каком ящике лежит револьвер? Я вижу кусочек голубого неба, Филипп только что приоткрыл шторы. Я иду через комнату и чувствую ногами холод мрамора ванной комнаты. Падаю в ванну, джакузи массирует мое тело, восстанавливает силы.
Филипп открывает кран горячей воды, и я чувствую, как расслабляется мое тело. Я вылезаю из ванны, сажусь на табурет и позволяю промассировать трапециевидные мышцы спины с легким маслом, которое Филипп затем вытирает. Кто же ждет меня в «Китайской пагоде»? Вначале я думаю об Энни, затем отбрасываю эту мысль. Она не была бы столь сложна, поплакала бы в трубку и сказала, что любит меня. К тому же она не стала бы ждать целый год. Конечно, нет.
Кто же придет на встречу? Я представляю себе пронзительный взгляд Роя Харта, гримасу Кэти, кого-то из моих знакомых, друзей Энджи: Рони, Джуди, Кэти, Джоан… Кто? С того момента, как овдовел, я периодически встречаюсь с ними. Рой сказал мне, что вся эта история была трагедией, но что Энджи всегда привлекала к себе несчастья. Джуди уже несколько раз звонила мне из Сан-Франциско, в ее глазах я стал весьма завидным вдовцом…