Снова поднявшись в свою комнату, захватил оружие — шест, нунчаки и эльфийские ножи, и отправился к понравившемуся мне озеру за баней. Там, еще с вечера, когда бегал окунаться в него, я приглядел место, идеально подходящее для тренировки. Придя на место, сел на берегу, любуясь красивым восходом.
Следующая пара часов пролетела для меня практически незаметно. Я успел поработать и с шестом и с нунчаками, даже потренировался в метании ножей в стоящее неподалеку деревце, когда краем глаза зацепил фигурку девушки, сидящей с этой стороны бани и наблюдающей за мной. Выдернув из дерева нож, оглянулся посмотреть, кто это там сидит. Лана. Что-то мне не понравилось в ее позе. А подойдя ближе, я чуть ли не физически ощутил исходящее от нее отчаяние и тоску.
— Что случилось, Лана? — обеспокоенно спросил я, присев на корточки перед ней. По ее щекам текли слезы. Она неожиданно прижалась к моей груди лицом.
— Тир умирает, — и заревела, уже не сдерживая себя. Из ее сбивчивого рассказа я понял, что одному из раненных гномов стало очень плохо. В том бою его пырнули мечом в живот. Он был без брони в тот момент, когда началась заварушка. Тем не менее он продолжал сражаться, и потом чувствовал себя не шибко больным. После боя, Лана его немного магически обработала, но не сильно, только чтобы не началось заражение. Ведь ее магические запасы нужны были для сильнее пострадавших гномов. Ну а плохо ему стало на третий день, когда караван уже оставил тяжелораненых в одном селе, а его, как легкораненого, взяли с собой. Впрочем, Васа сначала хотел оставить Тира вместе с тяжелыми, но тот уговорил его не делать этого. А потом они почему-то упустили момент, и, когда все началось, Васа, хоть и был практически пустой, отдавал свои мизерные остатки силы и то, что он мог накопить на лечение, да еще и Лана не сидела сложа руки. Они еще надеялись, что смогут довезти Тира до столицы, но вчера ему стало совсем плохо. Лана не отходила от него весь день и всю ночь, но все без толку. Сейчас у нее уже нет никаких сил, а Тир, похоже, умирает. Еще они надеялись, что им сможет помочь маг, иногда нанимаемый Дрихтмуном, но тот уехал по своим делам.
— И я не знаю что делать, — захлебываясь слезами закончила свой рассказ Лана.
Честно говоря, меня кольнуло некоторое раскаяние. Ведь обещал полечить раненных, а сам всю ночь кувыркался в постели. Подняв Лану на ноги, коротко сказал:
— Пошли.
— Куда? — она подняла на меня свои заплаканные, но от этого не менее прекрасные глаза.
— Веди меня к нему, — не терпящим возражений голосом приказал я, подбирая с земли оружие. В глазах Ланы мелькнуло понимание, а затем надежда, и она быстро побежала в сторону таверны. Чертыхнувшись, я бросился за ней.