"А ведь знал же гад!" - думал Серж, принимая из рук жреца дары Горуна. Ну ничего, еще поглядим, кто кого... Ему показалось, что Гор скинул со своих плеч непомерную ношу, расправился, стал выше. На мгновенье в ночном мраке глаз жреца мелькнули ехидные искорки.
Приподняв чехол клетки, Серж впервые увидел оборотня.
Огромный зверь, положив морду на лапы, спал. Вздрагивая и постанывая во сне, словно человек, тяжело и хрипло дышал. Отливающая золотом шерсть спуталась, сбилась клочьями. Сквозь серебристую прядь на голове проступала засохшая кровь. Рядом на подстилке стояла нетронутая миска овсяной похлебки.
Серж удивленно взглянул на Гора.
Тот все понял без слов:
- В нем живут две сущности, волчья и человеческая. Кормить их следует привычной пищей через день. - Сделав небольшую паузу, немного подумав и решив ничего не пояснять, добавил: - Такова воля Великого.
Разбуженный словами Первосвященника монстр поднял голову, показав огромные белые клыки, злобно зарычал. В зеленых глазах кровью отразились блики светильников.
Серж впервые за долгие годы почувствовал, как липкий страх холодом просочился в душу.
Гор, отшатнувшись, сделал неловкий шаг назад, зацепился о железный ухват, упал на спину и ударился затылком.
Стражи Храма бросились его поднимать. Пошатываясь, жрец встал и оскалился не хуже оборотня:
- Проклятая тварь, - словно змея прошипел он, - будь моя воля, заморил бы тебя голодом и жаждой, а из шкуры сделал бы бурдюк для испражнений...
Ответом ему стал страшный рев, заставивший вспомнить о злобных демонах, прилетающих в мир людей за душами смертных.
Первые месяцы после возвращения из Священных земель Серж не расставался с кинжалом, ожидал с минуты на минуту битвы со смертью. Но пока ничего не происходило. Зверь, за-ключенный в волшебную клетку, большую часть времени особой агрессивности не проявлял. В основном, лежа на сплетенной из камыша подстилке, дремал.
Каждый день молодой граф спускался в подземелье, чтобы еще разок взглянуть на свою смерть. А та, похоже, пребывала в великой тоске и печали, казалась лишенной жизненных сил, способности и желания сражаться. Но случались и другие часы, когда пробудившийся волк выл и бесновался.
Понемногу Серж привык к необычному заключенному и даже стал ему сочувствовать и, что уж особенно странно, ощутил необъяснимое душевное родство.
"А может, так и должно быть? - думал он, - смерть-то ведь моя. Значит мы - близкая родня. Да и пострадала она также, как и я от козней Горуна. Наверно, потому мы похожи".
Тогда же молодой граф решил съездить к Дрилле. Может быть, ведьма даст ответы на мучившие его вопросы.