– Потравили немца коровьим наркозом? Умора!
– Ну, знаете…
– Простите меня, но я в очередной раз убедилась, как мне повезло в жизни. Не хотелось бы мне, чтобы меня воспитывала такая мамаша и такой отчим. Кстати, я ведь даже не знаю, кто мой биологический отец. Жив ли он? Но уж как-нибудь обойдусь без этой информации. Знакомства с мамочкой мне хватило.
Естественно, Алла не связывалась со старшей дочерью, но с Катей связывался Алекс Циммерман.
– Ему-то что опять понадобилось? – удивилась я.
– Разговор был какой-то странный… – задумчиво произнесла Катя.
– Вы с ним встречались лично?
– Нет, говорили по телефону. Он спросил, собираюсь ли я добиваться своего официального признания как потомка генерала Иванихина. То есть я теперь получаюсь последняя в роду Иванихиных, хотя я не Иванихина, ею не была и становиться не собираюсь. Мне сама постановка вопроса показалась странной. Зачем мне это официальное признание?!
У меня сразу же появились мысли по этому поводу, но я решила не объяснять их ход Кате Ломакиной. А Алекс Циммерман явно выстраивает многоходовую комбинацию. Ради полотна Леонардо да Винчи или с какой-то другой целью?
В общем, мы уехали от Кати ни с чем.
Я была откровенно удивлена, когда на один из моих мобильных позвонила неизвестная мне Виолетта Петровна и представилась подругой Алевтины Николаевны Леговских. Я уже не ожидала услышать Алевтину Николаевну, тем более кого-то из ее окружения. Признаться, я уже стала про нее забывать, а итальянец Леонардо да Винчи заслонил русского художника Ярослава Морозова. Хотя, может, стоит снова им заняться?
Или Алевтина Николаевна все-таки решила заслать ко мне гонца? Не молодого человека, услуги которого явно оплачивает ее муж, а свою собственную подругу. Но зачем?
– Я решила, что должна с вами поговорить, – объявила Виолетта Петровна. – Интервью я вам давать не буду. И требую меня не снимать! Но я просто обязана выполнить то, что считаю своим гражданским долгом!
– Что вы от меня хотите? – спокойно спросила я. – Вы понимаете, что у меня очень мало свободного времени, чтобы тратить его на пустые разговоры, тем более с незнакомыми людьми.
– Но вы же хотели…
– Уточнить у Алевтины Николаевны, смыла ли она уже краску с купленного ею полотна Ярослава Морозова. Теперь это не имеет значения, – сказала я, уже зная причину такого массового вандализма. Спасибо сестре погибшей Елены Георгиевны Свешниковой, которая, вместо того чтобы ехать в Америку и начинать новую жизнь, отправилась на кладбище в родном городе.
Мое показное равнодушие сработало.