— Так значит, мы здесь, чтобы?.. — начал Джастин.
— Выследить нас на воде для них практически невозможно, — объяснила я. — Надо застать их врасплох. Они не ждут, что мы появимся с пляжа. Кроме того, мне надо подготовить тебя к тому, что произойдет, когда мы сойдем на берег.
Джастин поднял голову. Луна разбрасывала по воде серебристые блики.
— Что ты собираешься делать? — спросил он.
Чуть поколебавшись, я сказала:
— Самое важное — заманить их в замкнутое пространство.
— Но что дальше? Что произойдет? Что станет с тобой?
Я несколько мгновений смотрела на пологие волны.
— Не знаю. Не знаю, что со мной станет.
Что значили для Джастина мои слова? Я чувствовала на себе его взор.
— Знаешь, — снова начала я. — Я думала, что у меня будет шанс вернуться сюда. Но теперь понимаю, что это невозможно.
— Вернуться? Но как?
— Ритуал, — пояснила я.
Глаза Джастина расширились: он вспомнил, что я рассказывала ему о ритуале. Он кивнул.
— Так вот почему Вайкен думает, что сможет снова стать человеком.
Я кивнула, а потом осторожно промолвила:
— Мне придется убить их всех.
— И как мы можем их убить? — спросил Джастин.
— Мы?
Он прямо посмотрел на меня.
— Ну да, черт возьми, не думаешь же ты, что я буду стоять в стороне, пока ты сражаешься с этими маньяками?
Я улыбнулась.
— Как ты видел тогда в спальне, я не то чтобы совсем безоружна.
Я провела пальцем по металлическому поручню яхты — из-под кончика пальца у меня вырвался луч света.
Джастин потянулся ко мне. Я чувствовала, как тело его пылает жаром. Пальцы его дрожали. Помедлив лишь крохотную долю секунды, он снял мою руку с поручня и сжал в своей.
— Теплая, — с удивлением в голосе прошептал он.
Поднеся мои ладони к глазам, он внимательно рассматривал их. Взгляд его был дружелюбен и успокоителен. А потом Джастин сделал то, чего я совсем не ожидала: склонился к моим пальцам и поцеловал их.
Все тело пронзила острая боль. Мышцы напряглись, нервы натянулись. Выпустив руку, Джастин обхватил мое лицо ладонями. Я закрыла глаза, не в силах вынести, как он будет разглядывать мои переменившиеся вампирские черты.
— Ты по-прежнему остаешься сама собой, — прошептал он, словно прочитав мои мысли.
Я открыла глаза и обнаружила, что по щекам Джастина катятся слезы. Возможно, он боялся, что от них кажется менее мужественным — однако я в жизни не знала мужчины лучше его. Нижняя губа у него дрожала, ноздри раздувались.
— Я так хотел, чтобы ты вернулась! — прерывающимся голосом проговорил он. — Я так нуждался в тебе!
Руки его скользнули по моим волосам. И хотя я не чувствовала этого знакомого, любимого прикосновения, но даже сейчас, став вампиром, любила Джастина так, что никакими словами описать не могла. Обхватив ладонью мой затылок, он прильнул к моим устам, языком раздвинул мне губы. Мы двигались в едином, совершенном ритме — но тут со стороны кампуса донесся пронзительный, душераздирающий крик.