Клаудия, самая низенькая из троих, стоять не могла.
Она уже плавала вокруг лодки в маске, разглядывая дно.
Ах да, сноркелинг, вот это что такое.
— Догадываешься, что тебе надо спрыгнуть в эту мокрую-мокрую воду? — поинтересовался Джастин.
— Догадываюсь, — небрежно отозвалась я и, шагнув из-под прикрытия навеса над сиденьем рулевого склонилась над водой.
Лучи солнца омывали мне спину и плечи. Трейси выгнула спину назад, запрокидывая голову и окуная волосы в воду. Разве не мне полагалось быть тут самой прекрасной? Внутри у меня все так и сжалось. Я инстинктивно накрыла ладонью живот — до сих пор не могла привыкнуть, что тело у меня так живо и непосредственно реагирует на эмоции.
— Обычно бывает весело. Не знал, что ты боишься яхт, — промолвил Джастин, занося ногу над бортом.
— Я вовсе не боюсь яхт, — возразила я, опуская руки.
— Ну разумеется, — согласился он, улыбаясь коварной и дразнящей улыбкой.
Не успела я найтись, что ответить, он шагнул на борт. Я, точно зачарованная, смотрела, как сгибаются у него колени, как прижимаются босые ступни к деревянному краю. Он резко оттолкнулся и взлетел в воздух, а перед тем, как войти в воду, успел перевернуться и сделать сальто. Брызги взлетели столбом, выше моей головы.
И чего это он? Зачем? Как-то странно это — прыгать просто для развлечения. Но вся компания в воде засмеялась и захлопала в ладоши.
— Моя очередь! — закричал Рой и поплыл к яхте.
— Шею не сверни, — предостерег Джастин. — Поосторожнее.
К немалому моему удивлению, они один за другим принялись прыгать с яхты и кувыркаться в воздухе. Отчего же мне не хотелось присоединиться к ним? Всем остальным-то было так весело. Отвернувшись от всей компании, я отошла на нос яхты, села на краешке и свесила ноги за борт. За спиной у меня раздавались плеск и радостные вопли, но я уставилась на мелкие волны, что стучали о днище яхты. Хотя широкополой панамы я так и не сняла, но чувствовала, как припекает солнце. Обернувшись, я увидела, как сперва Рой, а потом снова Джастин делают сальто. Идеальные, ловкие прыжки. Все-таки Джастин — это нечто. Проделывать этакие трюки — да еще ярким солнечным днем!
Джирван, Шотландия, 1850
Я лежала на поле, что начиналось за рядом маленьких домиков. Одевалась я всегда в самые роскошные ткани, вот и сейчас на мне было, умопомрачительное черное платье из китайского щелка. Корсет украшала вышивка: алые, зеленые и фиолетовые цветы. По бокам слоились атласные гофрированные оборки. Волосы мои были заплетены в длинную косу.
Недавно пробила девять вечера. Из окошек домов перед нами сочился чуть дымный свет. Городок Джирван притулился на взморье: горстка строений среди бесконечных пологих холмов. Мы, наше братство, притаились за каменной стеной, тянувшейся параллельно главной улице городка. Сон расхаживал взад-вперед: он, как обычно, нес караул. Хис лежал на спине, гладя, как по небу медленно движутся созвездия. Гэвин метал в дерево маленькие ножики. Он всегда носил с собой в сапоге или в карманах набор небольших кинжалов. В тот вечер он выбрал дерево в двухстах футах от нас и, метнув в него нож, отправлялся за ним, приносил обратно, и все начиналось сызнова.