Владимир, окрыленный собственной щедростью, все время старался спрятать довольную улыбку. Наташка наверняка обрадовалась подарку. Вот, и телефон зачем-то из кармана вытащила. Она ведь даже не знает, как его разблокировать. Значит, все-таки угодил. И как с ней хорошо по рынку ходить! Его мать, например, два часа потратила бы. С Людкой и того хуже — ее все почему-то пытаются обмануть. А она стесняется возмущаться вслух. А эта как будто точно знает, куда и зачем идет. Потрясающая женщина, таких просто не бывает. Он вдруг вспомнил, как в самый первый вечер, когда он ее увидел, все рассматривал светлые Наташкины ресницы, мысленно обзывал молью. Идиот. Да за одно вот это вот умение безошибочно распределять свое и чужое время ее надо… ей надо… жениться на ней надо! Двадцать минут — и готово дело, три неподъемных пакета. Она так забавно все пыталась отнять у него хотя бы один, хотя бы самый легкий, забегала вперед, заглядывала в глаза…
Это он догадывался, что заглядывала, эти дурацкие темные очки она не сняла до самой машины. Шла рядом, пыталась отобрать пакеты, а сама все время бормотала:
— Тоже мне, помощница по хозяйству, а мешки хозяин таскает. Абсурд!
— Абсурд — это когда женщина мешки таскает, особенно тяжелые, особенно такая молодая… — Он хотел сказать «и такая красивая», но в последнюю секунду сдержался: инстинктивно почувствовал, что время комплиментов еще не настало.
Ничего-ничего, у него еще телефонная эпопея впереди, кроме него, все равно с этим аппаратом никто как следует не разберется. Общее занятие во время налаживания первого контакта. Это вам не бестолковые Андрюшкины стрелялки.
Они пререкались весело и увлеченно: он — потому, что она хоть как-то с ним разговаривала и вроде даже была в хорошем настроении, надо полагать, из-за телефона. А она — потому, что на проклятом базаре, похода на который она так боялась, ее никто не узнал и даже ничего не заподозрил, а пакеты действительно были очень тяжелые.
В машине поболтать не получилось — она сразу воткнулась в свои записи, что-то вычеркивала, расставляла галочки. Владимира такая ситуация не устраивала, а он привык, чтобы все было так, как он хочет.
— Наташ, а где ты готовить училась? У тебя ж не просто так — картошки наварить, яичницу пожарить. У тебя все с выпендрежем… То есть в хорошем смысле… Курсы какие специальные?
Она подняла голову, секунду смотрела на него как на инопланетянина, и он даже подумал, что она придумывает, что ему соврать, но она сказала, сильно смущаясь:
— Я, Владимир Иванович, замужем была. Неофициально. Людмила Александровна знает. Я не думала, что это важно…