— Нам известно, что некоторое время она работала в зоомагазине. Немного странно для ветеринара из швейцарского университета.
— Но она же не доучилась.
— А ты на что жил?
— Я работал у отца в лесоторговой фирме. Все это есть в полицейском отчете, вы же знаете.
— Кажется, там еще говорилось, что в девяносто пятом году фирма перешла к тебе по наследству, а затем вскоре случился пожар. После этого ты числился безработным, так?
— Это полная чушь! — вскинулся Бьярне. Оказывается, он способен по-настоящему обижаться. Как говаривал старый коллега Карла Курт Йенсен, ныне просиживающий штаны в фолькетинге: «У нелюбимого дитяти много разных выражений лица». — Меня никогда не обвиняли в этом пожаре. Да и что бы я от этого выиграл? Предприятие не было застраховано.
«Вот тебе и раз!» — подумал Карл. Надо было выяснить это заранее.
Он помолчал, глядя на стены, которые слышали тысячи отговорок и лживых заверений. В этом помещении он бывал сотни раз.
— Какие у нее были отношения с родителями? Тебе это известно?
Бьярне Тёгерсен потянулся, заметно успокоившись. Когда речь шла не о нем, разговор становился чем-то вроде светской беседы и он чувствовал себя в безопасности.
— Черта с два! Ее старики — просто парочка сволочей. Отец, по-моему, вообще не бывал дома. А баба, на которой он женился, была вообще отпетая дрянь.
— В каком смысле?
— Ну, понимаешь, такая хищница, которая охотилась за богатым женихом. — Бьярне с удовольствием произнес эти слова, которые не были в ходу в его мире.
— Они не дружно жили?
— Да. Кимми рассказывала, они ругались так, что дым коромыслом.
— Где была Кимми, когда ты убивал тех двоих?
Неожиданный переход к этой теме поверг заключенного в оцепенение: его взгляд застыл на воротничке Карла. Если бы к телу Бьярне были прикреплены электроды, сейчас зашкалили бы все измерительные приборы.
Секунду он молчал, словно вообще не собирался отвечать, затем сказал:
— Она была вместе со всеми в летнем доме Флоринов. Почему ты спросил?
— Они ничего не заметили, когда ты вернулся? Ведь твоя одежда, наверное, была вся забрызгана кровью.
Карл тут же пожалел, что задал этот вопрос. Теперь допрос некоторое время будет идти на холостом ходу: Тёгерсен ответит, что сказал друзьям, будто спасал попавшую под машину собаку. Все это, черт побери, есть в отчете.
— А ей как, здорово понравилось, что ты весь в крови? — раздался вдруг из угла голос Ассада.
Бьярне Тёгерсен растерянно посмотрел на коротышку. Судя по выражению его лица, вопрос попал в самую точку. Кимми нравилась кровь — и неважно, откуда она взялась. Очень странно для человека, который собирался посвятить свою жизнь лечению зверюшек.