Дальше – он тщательно оглядел все стены, но нигде не нашел ни малейшего следа присутствия видеокамеры. Он был опытным человеком и знал, куда смотреть и сколь мал бывает объектив, но видеокамеры не было. Это подорвало его уверенность в том, что он в руках СРС. СРС – они работали по единым лекалам, и если его привезли в центр пыток или просто в центр временного содержания, то тут должна быть видеокамера. Но ее не было.
– Да пошли вы, ублюдки траханые! – заорал капитан и шарахнул ногой в дверь, надеясь, что его услышат. Но его никто не услышал.
Делать было нечего – надо было выбираться. Первым делом он простукал стены и понял, что все они построены крепко, никаких скрытых дверей, замаскированных штукатуркой, нет, и просто так не выбраться. Решетки на окнах – они были приварены к мощным штырям, которые были вделаны в стену и выглядели очень солидно. Просто так не вырвать, не было видно никаких следов разрушения. Можно было подковырять гвоздями, рано или поздно это даст результат, потому что металл прочнее любой стены, но это долго. Поэтому начать надо с самого простого.
Двери. Света уже не хватало, по полу бежали густые, черные тени, но капитан успел осмотреть одну дверь за другой и понял, что дело плохо. Изнутри замка вообще не было, но дверь была заперта. Это значит, что с той стороны висит навесной замок, до которого ему не добраться. Он подергал двери… тяжелые, металлические, со временем они проседают под своей тяжестью, и ослабевают петли. Но, увы, тут ему не повезло. Двери прочно стояли в косяках, никакого люфта. Такие двери обычно стоят в складах, где хранят что-то ценное.
Черт бы все побрал…
Капитан прошел по полу, в нескольких местах – с силой подпрыгнул. И снова неудача. Ни в одном месте он не услышал по звуку, что под полом есть свободное пространство. Значит, и пол разбирать бесполезно.
Делать было нечего – по сломанной шведской стенке он подобрался к тому месту, в которое были вделаны решетки, к стальным штырям, торчащим из бетона. Неужели это часть арматуры в железобетонной плите… да быть не может. Он решил, что сначала попробует расковырять один из таких штырей, посмотрит, что к чему, – и только потом примется за двери. Странно, но одиночество в запертом помещении успокоило его, он почему-то стал воспринимать запертые двери как защиту от внешнего мира, здесь он не был загнанным зверем, по следу которого идут продажные эсэрэсники и мексиканская полиция. Он слез обратно, подтащил один из матов, чтобы сыпалось на него – мало ли – потом опять залез. Зацепившись поудобнее, он взял в руку свой единственный инструмент – гвоздь и принялся за работу.