– блондинка, выглядит так, как будто развлекалась после выпускного с половиной своего класса. Я – Барракуда.
Бармен принужденно улыбнулся:
– Сэр, боюсь, вам придется подождать…
– С текилой «Соуза» я согласен на пять минут ожидания. Больше – нет.
Бармен исчез где-то в задних комнатах бара с такой скоростью, как будто за ним гнались волки. Лейтенант-коммандер получил свою текилу, но пить не стал – на службе.
В ожидании бармена он мысленно еще раз прокручивал ситуацию. Русские. Русские… Это могло не значить ничего, а могло значить очень многое. Он был на уровне исполнителей, пусть и исполнителей очень привилегированного уровня, но даже он понимал – от русских сейчас зависит очень многое в раскладе. Едва ли не все.
Вернулся бармен, ни слова не говоря, указал на дверь, из которой он вынырнул, как кролик из норы. Ландрю шагнул вперед, пригибаясь, чтобы попасть за барную стойку. За дверью было темно, грязно, пахло перекисшим пивом и имелась большая возможность получить по голове молотком, чтобы потом упокоиться в безымянной могиле.
Контр-адмирал Билл Рэндольф ждал его в низкой, прокуренной, освещаемой голой лампочкой клетушке, половина которой была заставлена ящиками со спиртным. Естественно – контрабандным, с той стороны границы. Он тоже был одет как байкер – косуха, джинсы, сапоги – и обнимал девицу, лет тридцати с хвостиком, белобрысую (не блондинку, а именно белобрысую). Тут не было сержанта Чака Догерти, главного и единственного телохранителя контр-адмирала Рэндольфа, но Ландрю знал, что тот где-то поблизости, он не мог оставить контр-адмирала и командира особой группы TF-121[70] одного. Адмирал был приговорен к смерти лично Мануэлем Альварадо, боссом боссов, мексиканским королем наркомафии, против которого президент начал операцию, не имеющую положительного результата вот уже три года. Отрицательный результат был – одиннадцать выбывших в группе TF121 (так называли погибших), два покушения на президента Меллона-младшего, которые, к счастью, удалось предотвратить, и четыре покушения на самого контр-адмирала. В последнем он остался в живых чудом и перешел на нелегальное положение – в собственной стране.
– Сэр, – поприветствовал своего начальника Ландрю.
– Привет, Ник. Хлебни пивка с нами, – ответил контр-адмирал.
Ник Ландрю настороженно присел на табуретку, роль которой здесь исполнял ящик из-под спиртного, пить гостеприимно предложенный «Буд» не стал.
– Итак?
Лейтенант-коммандер достал из внутреннего кармана своей кожанки десять снимков, жестом опытного картежника разложил их веером на столе.