МОЧА, ГАЗЫ И ВОЛОСЫ. ОДИН ДЕНЬ ИЗ ЖИЗНИ ЭТОЛОГА
Иногда работа этологов в поле предполагает сидение на одном месте и наблюдение, а иногда — прямой или опосредованный контакт с животными. Когда я со своими студентами изучал койотов, живущих в Большом Тетонском национальном парке, мы часами сидели на Блэк- тейл Бьют возле Муза, в Вайоминге, используя мощные точечные дисплеи и бинокли для наблюдения за известными индивидами. Но так же часто мы следовали за койотами пешком, на лыжах, снегоступах, смертельно уставшие от зимы и холода, до тех пор пока мы, но не они, не выбивались из сил. При изучении пингвинов Адели на Кейп Краузер в Антарктиде мы бежали рядом с ними, когда они покидали свои гнезда, ныряли и выныривали из воды, и мы также сидели и замерзали, пока они заботились о молодняке или выкрадывали друг у друга камни для строительства гнезда. Полевая работа всегда интересная, часто она изматывает и временами не для брезгливых или трусов. Завершая эту главу, я хочу предложить вам две истории из полевой практики, одна из которых — о «желтом снеге», а вторая — о животных фекалиях.
Мне придется возвратиться к своему дому в Боулдере. Там я изучал самосознание собак, применяя необычную исследовательскую технику — я собирал «желтый снег». Волосы, моча и фекалии содержат большое количество информации о том, кем является индивид, с кем у него есть связи, что они съели, об их гормональном и репродуктивном статусе, эмоциональном настрое и особенно о том, находятся ли они в состоянии стресса. Ученые могут выяснить это с помощью химического анализа, но животные просто пользуются своим носом. Действительно, другие животные живут в совершенно ином чувственном мире, который сильно отличается от человеческого. Они слышат то, чего не с\ышим мы, и улавливают носом вещи, которые, на наше счастье, мы уловить не можем. Они глубоко вдыхают и выдыхают и энергично фыркают, исследуя симфонию запахов через сильно развитый нос, который обеспечивает их важной информацией и огромным удовольствием.
Несколько лет назад я провел исследование, чтобы узнать, что именно мой пес Джефро знает о себе, и для этого, в частности, задался вопросом: «Сможет ли пес отличить свою собственную мочу от мочи других собак?» Я решил менять местами «желтый снег» Джефро и других собак на протяжении пяти зим. Я собирал его перчатками в ладони и перекладывал в другое место, которое Джефро мог бы обнаружить, прогуливаясь по велосипедной дорожке Боулдера, где он бывал и которую «читал» носом каждый день. Я убедился, что он не видел меня, когда я это делал, и поэтому не мог знать, кто был ответствен за искажение симфонии запахов, с которыми он столкнулся.