В общем, привычна моя жёнушка к секретам, хоть я и не пилот имперского бомбовоза. Страшно даже представить, что снится по ночам тем. Хотя, конечно, из них только единицы выжили. Рассказывают, целыми эскадронами на юг тогда уходили, а назад не разворачивался ни один. Выше предельной дальности работали, дальше «точки невозврата». На самой южной оконечности Большой Суши кого-то требовалось добить. А всяческих промежуточных аэродромов подскока, тех давно уже не существовало – в первые недели их отутюжили. И говорят, даже радиограммы оттуда, с юга, не доходили, давились общим помеховым фоном радиационно пропитанной местности. Так что выполнили задачу, или нет, можно было судить только по данным сейсмических станций. Сейсмологи стали тогда, неожиданно, на вес золота. Всем звания присваивали – сходу майорские.
Очень жалко, что и сейчас перед женой приходится мне юлить. А ведь так хотелось бы рассказать правду. О том, что отправлюсь я в сугубо гражданскую экспедицию. Увижу незнакомые места, джунгли настоящие, тропические. И что будем мы там, вообще-то, разыскивать древние города. Раскрывать археологические загадки. А вовсе не с эпидемиями бороться, как сейчас врать приходится. Ибо Шоймар разработал для каждого участника свою легенду. Я, например, снова военврач. Потому, мол, и оклад повысили, да ещё и бешеные премиальные выдали. Ибо не просто военврач, а эпидемиолог! Готовлюсь на специальных курсах бороться со всяческой чумой и прочими «радостями», которыми нас потчуют без меры южные, радиационно загаженные области Империи. Мутируют там, под действием атомных распадов, микробы в таком темпе, что диву даешься. Эх, маршалы-вояки! Никто, наверное, из вас, когда приказы о бомбардировках отдавал, не мог предвидеть, что от ваших бомб придет не только радиация, а еще и такая вот зараза? Конечно никто. Вы ж, сволочи, о погонах своих думали, о чести воинской, никак, ни коим образом, ни о микробиках каких-то, к вам отношения не имеющим.
Размышлять на подобные темы не хочется. Да дома и не до того. Есть чем заняться, и отвлечься чем, тоже есть.
14. Доктор Дар Гаал. Приписываемые дневники.
Разумеется, решение всегда и всюду оставалось за Шоймаром. Он был нашим мозгом, и именно его палец мог совершенно неожиданно ткнуть в какую-нибудь краказябру – «А вот это, пожалуй, интересно!», «Заверните две штуки, будь ласка!». Ну, последнее предложение это я так, от себя добавил для полной литературной непогрешимости. Дневник есть дневник. Выражение личностного отношения к миру посредством ручных каракулей, не более того.