Зная буйный характер Вована, Павел ожидал от него вспышки ревности с мордобоем и членовредительством, но, к его удивлению, ничего такого не произошло. Бывший браток равнодушно отнёсся к выходке «своей девушки»: Вована, судя по его разговору с Павлом, гораздо больше волновало что-то другое. «Модель певицы» и бывший бизнесмен почти не встречались, и, похоже, это вполне устраивало обоих.
А Мэрилин… С ней тоже что-то происходило, а что именно – этого Павел никак не мог понять. Она сделалась молчаливой и задумчивой, и не слишком охотно отвечала на его ласки, когда им удавалось остаться вдвоём. «Что с тобой?» – спрашивал он с беспокойством. «Ничего» – отвечала она и снова замыкалась в себе.
…Её прорвало однажды вечером, после яростного боя под Браунс-Тауном. Над полем, усеянном телами убитых американских и русских солдат, лежавших вперемежку, траурными лентами извивались столбы дыма от горящих «витязей» и «шерманов»; санитары выносили раненых, обмотанных окровавленными бинтами, чёрные от усталости и копоти бойцы 17-й штурмовой бригады собирали трофеи и гнали кучки пленных.
Мэрилин молча смотрела на эту картину, окрашенную лучами заходящего солнца в багровые тона, а потом вдруг разрыдалась, закрыв лицо ладонями.
– Мариночка, что с тобой? – испуганно спросил Павел, обняв её за плечи.
– А ты не понимаешь? – почти выкрикнула она, подняв на него глаза, блестевшие от злых слёз. – Вы, русские, убиваете американцев, моих соотечественников, убиваете каждый день, и я, американка, помогаю вам их убивать! Пол, я так больше не могу… Я не хочу!
«Вот оно что… – растерянно подумал Павел. – Я-то думал, что ей, девушке двадцать первого века, привыкшей к уютной и размеренной жизни, просто трудно здесь, в джунглях, без мелочей быта вроде косметики и ежедневного душа, да ещё и на войне, среди грязи, крови и смертей, а оно вот как обернулось…».
– Я хочу вернуться в Америку, Пол, – услышал он голос Мэрилин, на этот раз очень спокойный. – Я должна быть там, со своим народом, который вы, русские, убиваете. И я туда вернусь, чего бы это мне не стоило!
– Но что ты им скажешь? – Павел спросил первое, что пришло ему в голову. – Тебе мало допроса у майора Уоллеса? Ты хочешь, чтобы тебя расстреляли как русскую шпионку?
– Я знаю, что им сказать. Помнишь, вчера мы разбирали документы, захваченные при разгроме американской автоколонны, шедшей с запада? Так вот, среди тех, кто погиб под гусеницами ваших танков, была медсестра Глэдис Дьюи: родная сестра моего дедушки и моя двоюродная бабушка.
– Но это не совсем она, – пробормотал Павел. – Здесь же другая Реальность…