–«Не на тех напрыгнули!» – сердито подумал Сергей, доставая из разгрузочного жилета специальные зонды и начиная с их помощью разминировать дверь. Остальные бойцы последовали его примеру и меньше чем за две минуты все пять бомб были обезврежены. На всякий случай, еще раз проверив сканером, пространство за дверью, решительно встал. По команде все пять дверей были вышиблены небольшими взрывными устройствами и в образовавшиеся проемы полетели пять блестящих цилиндров шоковых гранат. Лишь, после того как в комнате полыхнул нестерпимый свет, и пространство разорвали яркие молнии разрядов, разведчики вбежали внутрь и прямо с порога расстреляли кровати, где должны были извиваться от боли партизаны, вот только внутри никого не было. Все койки были пусты.
– Ловушка! – коротко бросил Пирс, выставляя на оружие на беглый огонь по три пули.
– У вас, гости. – Почти сразу доложил по рации снайпер. – Пять человек у главного входа и в два раза больше у черного. Все вооружены автоматами и гранатометами.
– Открывай огонь на свое усмотрение. Мы спустимся по пожарной лестнице.
Договорить Пирс не успел. На первом этаже оглушительно громыхнуло и половина здания в клубах дыма и огня осела на землю. Группу спасло лишь то, что северное крыло здания было относительно новым и имело стальные подпорки, которые не приняли к расчету партизаны.
На улице раздались вопли боли и крики о помощи, а из уцелевших после взрыва комнат стали выбегать обнаженные работяги, спросонья не соображающие, откуда в воздухе взялся едкий дым и вихри обжигающих искр. Второй толчок сотряс остатки здание после второго залпа из противотанковых гранатометов. Вслед за ними на окна и стены горящего общежития обрушился настоящий ливень из пуль. Вскрикнув, ближайший к Пирсу боец схватился за лицо. Оступившись, он провалился в образовавшуюся в полу дыру. Тело мгновенно охватило пламя. Убитым оказался дойч, с которым Першин проводил днем воспитательную работу.
Находясь под прикрытием кирпичные стен и стараясь подолгу не мелькать на фоне дверных и оконных проемов, бойцы ответили дружным огнем во тьму ночи, навскидку обрабатывая густые кусты и заросли. Лишь один Гвоздь тщательно ловил в перекрестие оптики цели, придерживаясь старого доброго правила: Один выстрел – один покойник. К тому времени как партизаны сообразили, что по ним работает снайпер, у них в строю осталось меньше пяти человек.
Бросив тяжело раненого приятеля, они спешно отступили к пристани, где у них был наверняка припрятан катер или лодка.
– Мне их добить? – деловито поинтересовался Гвоздь, держа на мушке предположительного лидера партизан командующего отходом.