Когда я вхожу в свою квартиру, сделав три шага, понимаю, что что-то изменилось, хоть не могу понять, что именно. Как будто здесь кто-то побывал и на пару градусов сдвинул все предметы в комнате.
Я встаю посередине помещения и медленно поворачиваюсь вокруг своей оси, но, сделав полный круг, не нахожу ни одной конкретной причины, почему у меня возникло ощущение, что что-то изменилось. Это просто ощущение. Может, сюда возвращалась Мелисса. Может, не возвращалась.
Я натягиваю резиновые перчатки и запускаю руки под матрас в поисках парковочного билетика, который сохранил на память несколько месяцев назад. Вот только я его не нахожу. Я вожу руками под матрасом, ищу, ищу… но билетика нет.
Мелисса?
Как она вообще могла догадаться сюда заглянуть?
Но я уже знаю как. Люди всегда все прячут под матрасами. Это было большой глупостью с моей стороны.
Стягиваю с кровати простыни и кидаю их на пол, потом стаскиваю матрас и прислоняю его стене, продолжаю искать, мне нужно точно убедиться, что его тут нет. Встаю на четвереньки, проверяю под кроватью и…
Вот он!
Застилаю кровать обратно и вдруг понимаю, как он туда попал. Я опрокинул кровать, когда пытался убить того проклятого кота. Убираю билетик в портфель, снимаю перчатки.
Прогулявшись пару кварталов, я использую свой обычный незаконный способ передвижения по городу, чтобы доехать до места встречи с Калхауном. Каждый из нас собирается убить другого, хотя предположительно ни один из нас этого не знает. Я приезжаю к месту встречи без двадцати шесть. Я уверен, что надул Кэлхауна, потому что Шредер посвятил его в поиски орудия убийства. Значит, у меня масса времени.
Оставляю машину в нескольких кварталах и иду пешком. Вечер такой же теплый, как и утро, и мягкий ветерок здорово расслабляет. Когда я дохожу до дома, то вдруг пугаюсь, что хозяева вполне могли вернуться и там уже полным ходом идет семейная жизнь. Делаю несколько глубоких вдохов. Нет, если бы тут кто-нибудь жил, я бы об этом уже слышал.
С помощью своего таланта открываю входную дверь, с помощью ноги — закрываю. Останавливаюсь в коридоре и вслушиваюсь, не раздастся ли каких-нибудь звуков. Никого нет. В первую очередь направляюсь в спальню, так как у этой комнаты уже есть своя история. Открываю портфель и, жалея, что у меня нет огнестрельного оружия, которое быстро покончило бы с этой историей, достаю молоток. В данных обстоятельствах это лучшее, что я могу сделать. Но если я ударю слишком сильно, то рискую расколоть ему череп, поэтому решаю спуститься на кухню и поискать что-нибудь более подходящее. Возвращаюсь в спальню счастливым владельцем большой сковородки с антипригарным покрытием.