— Пиф-паф!
— Действительно пиф-паф.
Пора возвращать пистолет на место.
— Заряжен?
— Угу.
«Глок», как я и говорил, стоил мне кучу бабок. Последняя цена на это оружие, которую я видел в каталоге, была семьсот американских долларов. Я проиграл как на курсе, так и на том, что купил его на черном рынке с соответствующей наценкой. Поэтому мне сложно с ним расстаться. Я достаточно рассудителен, чтобы признать это.
— Сделано в Германии, да? Немецкое — значит, хорошего качества.
Я киваю головой и протягиваю руку, чтобы взять его. Немецкое качество — действительно высший класс.
— Австрийское, — говорю я. — Они изготовляли оружие для австрийской армии. Сначала начали поставлять его в Норвегию и Швецию, потом уже в Штаты. Дело действительно хорошо пошло. Правозащитники всего мира используют «глок».
— А ты неплохо разбираешься.
Естественно, я разбираюсь в оружии. Я знаю, что если использовать оболочечные экспансивные пули, можно устроить настоящее месиво. В головной части пули есть выемка, и при попадании в тело она взрывается. Маленькое входное отверстие. Огромная дыра на выходе. Да. Это я точно знаю. Очередь из экспансивных пуль может насквозь прострелить человека и попасть в следующего, стоящего по прямой. Но в моем «глоке» пули стандартны. Они не производят такого эффекта, и многие полицейские не используют их как раз по этой причине. У них маленькая останавливающая способность.
Беру у нее пистолет. Охватываю рукоять пальцами. Приятно.
— Теперь чувствуешь себя в безопасности? — спрашиваю я.
— Так приятно держать пистолет. Как будто в руках у тебя сосредотачивается масса власти. Люблю сильные вещи, Джо. Люблю дотрагиваться до вещей, которые могут выстрелить.
Не знаю, что на это ответить.
— Далеко еще, Джо? Мне не терпится заняться чем-нибудь помимо ходьбы.
Мне тоже не терпится.
— Недалеко.
Я затыкаю пистолет за пояс и выправляю майку, чтобы прикрыть его. Через пару минут мы подходим к парку, который всего в километре от дома.
— Здесь можно срезать, — говорю я, широким жестом указывая на парк.
— Уверен?
Киваю. Конечно, уверен. Здесь никого нет, только мы, большие газоны, покрытые травой, и пара дюжин деревьев. Скоро рассвет. Как минимум еще пару часов будет пусто. В субботу утром почти все спят. Только некоторым бедолагам приходится работать.
Я не один из них.
По мере того как рассвет смешивается с ночью, небо над головой приобретает безумный фиолетовый оттенок. В парке все мутно-серое, но все-таки не черное. Ветер теперь приятно освежает. Вдалеке от города, вдалеке от пьянящих огней и оглушающей музыки есть только свежий воздух и земля влажного зеленого парка под ногами. Это Гарден-сити. Мой город. Здорово бодрит, когда находишься вдалеке от сигаретного дыма, и алкоголя, и блевотины, хотя слабые нотки этого букета задержались в ткани моей одежды. В ушах все еще стоит звон от громкой музыки. О да… современный мир, в котором музыка — это бас без дисканта. Без вокала. Без цели.