Экономическое возрождение страны идет все время замедленным темпом и с перебоями. Страна экономически живет искусственно приглушенной жизнью. Во имя больших всемирно-исторических замыслов зачастую страдают конкретнейшие интересы живущего поколения. Во имя теоретически осознаваемого «высшего типа» хозяйства приносятся в жертву реальная хозяйственная мощь и темп хозяйственного развития. В этой соблазнительной «политике большого рисунка» скрыты тревожные трудности и опасности. При всей своей бесспорной исторической яркости, по существу и непосредственно она невыгодна ни одной из наличных социальных групп страны.
В партийной печати меня уличают в том, будто бы я «просмотрел» госпромышленность и рабочий класс. Конечно, это не так. Мудрено просмотреть столь заметные вещи. Но, следя за советской же прессой, нельзя одновременно просмотреть и высокие цены, и тяжелый налоговый гнет, и низкий уровень народного благосостояния, просвещения, здравия, и хронические ножницы, и мало радующее качество промышленной продукции, и товарный голод, готовый каждую минуту смениться «затовариванием», и пороки самого аппарата формально-социалистической экономики, отнюдь не случайные, и нередко глухое недовольство многомиллионного крестьянства, да даже подчас недостаточную удовлетворенность и самих рабочих (так называемые «цеховые настроения»). «Классы обмануть нельзя» (Ленин). Повторяю: нелегко и небезопасно в течение долгого времени держать огромный народ в положении невозможности полностью развернуть свои силы, свои растущие хозяйственные потенции. Это не может не отражаться и на общем политическом состоянии государства.
Незачем отрицать успехи госпромышленности и приуменьшать их положительное значение. Но нечего скрывать, что они достаются дорогой ценой. Вот почему вся наличная обстановка продолжает неизменно и настойчиво диктовать систему благоразумных, планомерных, надлежащим образом дозированных мероприятий под знаком целесообразнейшей направленности хозяйственных сил народа.
Прекрасное поучение некогда преподал политикам и государственным людям Монтескье в своих «Персидских Письмах»: –
«Я часто задумывался, — читаем у него, — какое из всех явлений наиболее согласно с разумом… И мне кажется, что наиболее совершенное есть то, которое идет к своей цели с наименьшими жертвами; — иначе говоря, то, которое ведет людей путем, наиболее отвечающим их стремлениям и склонностям, есть и наиболее совершенное» (письмо LXXXI).
Второе издание появляется с несколько измененным и дополненным содержанием. Первый отдел («Национал-большевизм») пополнен пятью статьями, напечатанными после выхода в свет первого издания: «Оппортунизм», «Национализация Октября», «Вперед от Ленина», «14 съезд» и «Кризис ВКПБ». Второй отдел («Очерки философии эпохи») пополняется статьями «Пестель», «О русской нации» и «Фрагментами (из записной книжки 26–27 годов)». В последних мне хотелось афористично и схематично затронуть некоторые существенные темы, требующие по существу более подробной разработки, которую мне так и не удалось выполнить к моменту печатания настоящей книги.