Кроме того, в интересах более полного освещения защищаемой в книге идеологии перепечатываются из сборника «В борьбе за Россию» (1920 г.) четыре статьи: «Перелом», «Интервенция», «О верности себе» и «Врангель». Первыми тремя было положено литературное начало новому тогда течению, порожденному непосредственно осознанию результатов гражданской войны в ее основном фазисе. Что же касается статьи «Врангель», то она взята как пример тогдашнего моего анализа длившейся еще белой войны.
С другой стороны, чтобы избежать чрезмерного разбухания книги, я счел возможным исключить из второго издания четыре статьи, вошедшие в первое. Эти статьи («Памяти В.Д. Набокова», «Генерал Пепеляев», «Россия на Дальнем Востоке» и мемуарный очерк «Из прошлого») более или менее второстепенны с точки зрения лейтмотива книги.
Статьи (за исключением, пожалуй, «Национализации Октября») перепечатываются без сколько-нибудь существенных изменений. Статья «Россия (у окна вагона)», посвященная впечатлениям поездки в Москву летом 1925 года, не включена в настоящий сборник, ибо, напечатанная одновременно в Москве («Новая Россия», №№ 2 и 3, 1926) и в Харбине (Вестник Маньчжурии, № 1–2, 1926), она затем была еще выпущена в Харбине отдельной брошюрой.
Предисловие к первому изданию
Первая часть настоящего сборника (статьи политические) является как бы непосредственным продолжением мое книжки «В борьбе за Россию», включавшей в себя статьи 20 года и впервые выдвинувшей идеологию, впоследствии получившую название «сменовеховской».
Политические статьи, выбранные мною для перепечатки в сборнике, обнимают собою период от кронштадского восстания вплоть до наших дней. Естественно, что основная тема их — тема Нэпа. Не буду формулировать здесь руководящей мысли книги, надеюсь, она достаточно ясно (быть может, даже не без излишних повторений: — приходилось упорно «долбить в одну точку») проведена в ней самой.
Меня считают и я сам себя считаю «сменовеховцем». Но не буду скрывать, что одним из побудительных мотивов появления в печати настоящей книжки было желание напомнить о первоначальном, не искаженным «мимикрией» и посторонними «уклонами» облике этого общественно-политического течения. По мере того, как сменовехизм превращался в прикладное «наканунство»[98], идеологически он становился все менее и менее на себя похожим (см. статьи «Вперед от Вех», «О будущей России», «Сменовехизм»). «Наканунство» в наше время уже прекратило свое существование, бесследно растеряв собственное лицо и самостоятельную идеологию. «Сменовехизм» же продолжает идейно жить, и в логике революционного развития лишь обретает новые ручательства своей жизненности.