По странной случайности он чуть ли не нос к носу столкнулся с Чандлером, который в глубокой задумчивости стоял на выбранной Рафаэлем тропинке, прислонившись спиной к каменной стене и опустив голову на грудь.
— Вы…
Чандлер нахмурился, словно увидел перед собой самого дьявола, который явился к своему избраннику.
Рафаэль кивнул. Его странно позабавила реакция Чандлера, но в то же время ему от всей души захотелось побить старого друга за то, что он посмел прикоснуться к Анни Треваррен.
Чандлер выпрямился, поправил рукава, ибо всегда был на редкость аккуратным, и встал лицом к лицу с Рафаэлем.
— Вы должны отослать отсюда дочь Треварренов, — сказал он. — Немедленно.
Еще никогда Рафаэль не чувствовал себя таким подлецом, как в эту минуту.
— Да? — переспросил он, не повышая голоса. — А почему вы об этом просите? Неужели мадемуазель так соблазнительна?
Чандлер побагровел и стиснул зубы, стараясь сдержать охватившую его ярость. Он сжал руки в кулаки, а его глаза метали стрелы справедливого негодования, чего не мог не признать Рафаэль.
— «Соблазнительна»? О чем вы, Рафаэль? Неужели вы думаете, что я посмею предать вашу сестру в ее же доме? Или вас, моего брата и давнего друга?
Рафаэль не мог вымолвить ни слова. Ему хотелось подраться с этим чистюлей и в то же время он понимал, что правда не на его стороне. Он попытался заговорить, но из этого ничего не вышло.
Чандлер немного успокоился и положил руку Рафаэлю на плечо.
— Рафаэль, сейчас не время спорить, — сказал ой. — Вы должны знать, что я человек слова, даже если вам хочется думать обо мне иначе.
Теперь Рафаэль прислонился к стене, стараясь взять себя в руки.
— Что вы говорили Анни? — спросил он, с трудом двигая губами. — Зачем трогали ее?
Чандлер рассмеялся, но смех у него был невеселый.
— Так вот в чем вы меня подозреваете! Вы видели меня с Анни!
Рафаэль кивнул. К нему вернулось прежнее напряжение, и он едва удерживался, чтобы не схватить Чандлера за горло и не выдавить из него признание.
— Анни сказала мне, что любит вас, — безжалостно парировал Чандлер.
— Нет.
Рафаэлю было бы гораздо легче, если бы Чандлер ударил его мечом или дубинкой, которой выколачивают пыль.
— Боже Милостивый, нет. Анни же совсем девочка. Только что закончила школу. Она лишь думает, будто…
Чандлер покачал головой.
— Нет, Рафаэль, — совершенно серьезно проговорил он. — Вы неправы. Анни Треваррен отлично знает, что чувствует, я в этом убежден. Более того, если слухи, которые бродят тут со вчерашнего дня, справедливы, то вы дали юной даме повод думать, будь вы прокляты, что тоже питаете к ней нечто.