— Дядюшка Ной, простите меня… я вам не помешаю?
— Присаживайся, — пробормотал старик не оборачиваясь.
Они долго сидели бок о бок, курили, завороженно глядели перед собой. Говорят, существует три вещи, на которые длительное время можно смотреть не отрываясь: на воду, на огонь и на чужую работу. Фонтанов и каскадов в «Ковчеге» не было, работа никого не искала — а вот камин… Но вдоволь насладившись успокаивающим зрелищем, обязательно захочется беседы о чем-то важном для тебя. Скопившемся и ноющем внутри, требующем освобождения.
— Дядюшка Ной…
Старик не отозвался — только еле уловимо кивнул головой: говори, мол, что тебя заботит.
— Хотел спросить издалека, а спрошу сразу в лоб. Что здесь происходит?
— Ничего, — лаконично ответил Ной, ни секунды не раздумывая, — все как всегда. Только ты появился.
— Я, наверное, уже злоупотребляю вашим гостеприимством?
— Нисколько.
— Знал, что вы именно это ответите.
— Раз знал — чего спрашивал, Зануда? — по-старчески безобидно огрызнулся дядюшка Ной.
Занудин уже привык не поправлять Ноя и благосклонно пропускал «Зануду» мимо ушей. Старик подкупал тем, что никогда, по крайней мере, не переходил на высокомерный менторский тон.
— Глупо. Очень глупо. Но такая задушевная атмосфера у камина располагает к тому, чтобы задать другой идиотский вопрос. Что я здесь делаю?
Дядюшка Ной тяжело вздохнул и между тем как-то смягчился. Тело его зашевелилось, и только сейчас Занудин заметил дремлющего в ногах старика карлика.
— Давай так: сам ответь на свой вопрос. Попробуй.
— Я? — изобразил недоумение Занудин, но тут же посчитал идею разумной. Конечно. Абстрагироваться, выслушать прежде всего со стороны самого себя — вот что ему было полезнее прочего.
Занудин задумался. Ной пнул под бок Дауна — в камине требовалось пошевелить угли…
— Продолжительное время я был странником, дядюшка Ной. Мне сложно вспоминать с чего началось мое отшельничество, какую природу имел мой вызов. Вызов — кому? Во имя чего? Дорога со всеми ее лишениями была моим домом, но все же любая дорога куда-то рано или поздно приводит, не правда ли? Я пришел сюда и спрятал чемоданы под кровать, чтобы их не видеть, не растревожить больное — но это не значит, что я освободился от мучавших меня вопросов. Вопросов, черт побери, стало еще больше.
— У нас тут хорошо. У нас — семья, — задушевно проговорил дядюшка Ной, потирая ладонью кустистые брови. — И ты, знай, лишним не окажешься… Ты ушел потому, что тебя там ничто не держало, вот и все. Правильно сделал.
— У меня умерла сестра… ее звали Эльвира. Может быть, если бы у меня были дети…