— Что ты сказала? — галантно осведомился он.
— Ничего, подавай.
Следующий мяч просвистел в опасной близости от головы Джейн.
— Черт побери, ты подаешь слишком сильно! Ты чуть не убил меня, — закричала она.
— Ты просто злишься оттого, что я подаю навылет. Хочешь, закончим?
— Нет. Но я не мишень, подавай потише.
Судя по тому, как Том размахнулся, девушка поняла, что следующая подача окажется сильнее прежних. Вне себя от злости, она бросила ракетку и отвернулась.
— Я не собираюсь играть с потенциальным убийцей.
Но Том уже не мог остановиться. Он вложил всю мощь в удар, и мяч, даже не коснувшись земли, с невероятной силой врезался в Джейн.
Она резко вскрикнула, слезы брызнули из глаз. Нестерпимая боль вызвала у нее тошноту, в глазах потемнело. Боль, голод и жара все же дали себя знать — Джейн как подкошенная рухнула на корт, потеряв сознание.
— Прости меня, Джейн, пожалуйста, прости. Я не хотел причинить тебе боль.
Том говорил тихо и взволнованно, сбиваясь на шепот. Слова раскаяния, словно капли прохладного дождя, привели девушку в чувство, но она не торопилась показывать это.
Пусть всего на несколько секунд, но Джейн хотелось еще понежиться в его объятиях, ей нравилось ощущать, как подбородок Тома касается ее головы. Исходившее от мужчины тепло, рука, легкими движениями массировавшая пострадавшее от удара бедро, убаюкивающий голос — все побуждало Джейн как можно дольше оставаться беспомощной.
— Извини, извини.
Она полулежала на траве, которая покалывала ее обнаженные ноги. По-видимому, Том вынес ее на руках с корта и до сих пор не выпустил из объятий. Как прекрасно чувствовать эти сильные и надежные руки! Будь у нее выбор, она бы осталась в их плену навсегда, слушала бы этот низкий голос, произносящий нежные слова… Веки Джейн дрогнули, и, открыв глаза, она встретилась взглядом с Томом, который склонился над ней так низко, что их лица почти соприкасались.
Он облегченно вздохнул и тихо спросил:
— С тобой все в порядке?
Почувствовав на лице теплое дыхание, плененная его близостью, она утвердительно кивнула.
— Да.
— Пожалуйста, извини меня. Я не хотел причинить тебе боль.
— Я знаю. — Почему она с такой готовностью прощает его? Ей следует хотя бы рассердиться, а вместо этого она лежит в истоме и благосклонно дарует ему прощение. Но ведь стоит ей проявить недовольство, и он выпустит ее из своих объятий, перестанет смотреть на нее с неописуемой нежностью.
— Все мое внимание было обращено на мяч, — продолжал корить себя Том. — Когда я заметил, что ты отвернулась, было уже поздно. — Он дотронулся до ее щеки. — Мне очень жаль. Ни за что на свете я не решился бы причинить тебе боль.