— Да.
После довольно долгого молчания Том вновь вернулся к интересующему его вопросу.
— Ты будешь… я хочу сказать… неужели, ты будешь позировать…
Джейн остановилась как вкопанная посреди тротуара и взглянула ему в лицо.
— Обнаженной? Именно это слово тебе трудно произнести?
— Я имею в виду именно это слово, но произнести мне его нетрудно!
— Как бы не так, — процедила сквозь зубы девушка.
— Послушай…
— Ты считаешь, что я работаю с типами вроде Родерика? — Она распрямила плечи и гордо вскинула голову. — К твоему сведению, я весьма разборчива в выборе художников, впрочем, как и они. И чтобы окончательно удовлетворить твое любопытство, чтобы ты снова не мялся, спрашивая меня, скажу: да, я буду позировать на следующей неделе с обнаженной грудью, но остальные части моего тела будут закрыты. Алекс Анно, известный художник, недавно получил заказ от какого-то исторического музея. Моя фигура соответствует его представлениям о телосложении жительниц Древней Греции. Ну как, ты одобряешь его благие помыслы?
— Ты несправедлива ко мне, — сказал Том спокойно, чем еще больше разозлил ее.
— Как и ты ко мне, — прошипела Джейн. — Твое мнение обо мне сложилось в самый первый миг нашей встречи. Я любовалась твоей наготой, отлично, я совершила смертный грех. Выколи мне глаза, сожги на костре.
Том тоже начинал злиться. Прохожие оборачивались на странную пару, но молодые люди ничего не замечали. Сейчас их волновали только собственные проблемы, разрешить которые казалось невозможным. Ситуация, представлявшаяся безысходной, лишь усиливала гнев Джейн.
— У тебя красивое тело, преподобный Уорбер. У меня выработалось профессиональное восприятие красивых тел, поэтому я и смотрела на тебя. Да, мне нравилось то, что я видела. Да, я смотрела, испытывая не только эстетическое наслаждение. Но черт побери, очень жаль, что я по-прежнему хочу тебя.
Слезы душили ее, и Джейн, резко повернувшись, побрела по тротуару к стоянке. Едва придя в себя от ее откровенности, Том бросился вдогонку. Схватив девушку за запястья, он резким движением повернул ее к себе и крепко прижал к груди, чтобы лишить возможности ускользнуть от него.
— Тебе лучше знать, Джейн, тебе лучше знать, — запыхавшись, произнес он. Еще крепче прижав ее к себе, Том зарылся лицом в ее волосы и повторил несколько раз те же слова, пока она не успокоилась. — Ты не права. Я не считаю тебя никем, кроме того, кто ты есть на самом деле. А ты — просто очень красивая женщина. Я знаю, чем ты занимаешься. Знаю! Этим, — он ударил себя ладонью по голове, — я готов принять твою работу. Но этим, — он положил руку на сердце, — не могу.