Они сидели в гостиной и смотрели телевизор, когда услышали, что Эмма начала кашлять, затем икать, а потом громко расплакалась. Джулия вскочила с кресла, распахнула двери и поспешила в комнату Эммы, ее свекровь — следом за ней. Когда она открыла дверь в комнату девочки, перед ней предстало зрелище, которое заставило ее остановиться, и у нее вырвался беспомощный возглас. Эмму тошнило, ее сильно вырвало на кровать. Сама девочка была бледна, она плакала, пальцами зажимая трясущиеся губы в ужасе от того, что наделала.
— Ой, Эмма! — Джулия сочувственно покачала головой, а Люси была в ужасе.
— Противная девчонка! — воскликнула она, наморщив от отвращения нос. — Ох, какая же ты противная девочка! Почему ты не пошла в ванную?
Эмма разрыдалась, а Джулия в ярости повернулась к свекрови.
— Это все, что вы можете сказать? — гневно спросила она. — Вы что, не видите, что она и так расстроилась и испугалась? Вы же знаете, как дети пугаются, когда их тошнит.
Люси схватилась рукой за горло.
— Дело не в этом! Если она чувствовала, что ее стошнит, она должна была пойти в ванную. Посмотри на ковер! А покрывала! Все испорчено!
— Не говорите глупости! — бросила Джулия. — Все можно вычистить. Кроме того, это ваша вина. Вы ее целый день пичкали мороженым, газировкой и конфетами!
— Я не знала, что так получится! — возразила Люси, смотревшая на девочку с чувством, похожим на неприязнь. — Если бы у нее воспитали какое-то умение владеть собой…
— Что здесь происходит?
Резкий мужской голос подействовал на обеих женщин как ушат холодной воды, а Джулия напряженно обернулась, готовая, если нужно, спорить и с Робертом. Но Роберт просто обошел ее и сам заглянул в комнату Эммы.
— Ой, Эмма! — воскликнул он, покачав головой и направляясь к ней. — Господи, что же тут случилось? Кого-то стошнило на твою кроватку.
Его голос звучал мягко, он осмотрел комнату и остановился глазами на игрушечном медвежонке, с которым Эмма часто играла.
— Кто же это наделал? Мишка? Или вон та вредная кукла, которая на стуле сидит?
Эмма выбралась из постели и направилась к нему, не заботясь о том, что она вся мокрая и от нее пахнет. Она прижалась к его ногам и крепко обхватила их.
— Это… это мишка, — тяжело дыша, сказала она. — Он… он сегодня конфетами объелся.
— Правда? — Роберт пригладил ее растрепанные черные волосы, а Джулия, почувствовав слабость, оперлась о дверной косяк.
— Роберт, Бога ради, перестань утешать ребенка! — воскликнула его мать. — Ты что, не видишь — она пачкает тебе брюки!
Роберт обернулся, продолжая гладить Эмму по голове, утешая. Не обратив внимания на реплику матери, он сказал: