Очередной одобрительный кивок.
— Ты рассказывал страшилки, — чуть слышно прошептала я. — Квилетские легенды…
Блэк на секунду зажмурился:
— Да… — Голос звенел от волнения, будто он со бирался сообщить нечто архиважное. — Помнишь, о чем шла речь?
Даже в темноте можно было заметить, что я побледнела. Разве такое забудешь? В тот день, сам того не ведая, Джейкоб навсегда изменил мою жизнь, сказав, что Эдвард — вампир.
В блестящих глазах, пожалуй, излишняя проницательность.
— Ну, подумай как следует!
— Я помню…
— Все исто?.. — осекся он и, будто подавившись, безвольно открыл рот.
— Все истории? — подсказала я.
Блэк молча кивнул.
Голова шла кругом. Меня интересовала только одна легенда. Естественно, были и другие, но память отказывалась воскрешать пустячную присказку, особенно когда сил совершенно не осталось.
Глухо застонав, Джейкоб вскочил с кровати и судорожно сжал виски.
— Ты все знаешь… ты все знаешь, — бормотал он.
— Джейк, пожалуйста, я так устала… Не надо сей час меня допрашивать, давай лучше утром!
Кое-как успокоив дыхание, парень кивнул:
— Да, может, утром вспомнится. Я ведь понимаю, почему ты запомнила только одну историю, — едко добавил он и тяжело опустился на матрас. — Слушай, можно вопрос? — В его голосе по-прежнему звучал сарказм. — А то умираю от любопытства!
— Какой еще вопрос? — спросила я с опаской.
— Ну, про мою вампирскую страшилку.
Не в силах ответить, я буравила его настороженным взглядом.
— Ты тогда на самом деле не знала? — От волне ния у Джейка даже голос сел. — Только я тебе про него рассказывал?
Откуда ему известно? Почему он склонился к такому варианту, почему именно сейчас? Стиснув зубы, я посмотрела на Блэка: от меня этот парень ничего не узнает! Впрочем, Джейкоб сам догадался.
— Теперь помнишь, что я говорил о клятвах и обе щаниях? — Голос его стал совсем сиплым. — У меня та же ситуация, только сложнее. Я повязан…
Не нравилось мне это — как, вспоминая клятву, он закрывает глаза, будто от боли. Не просто «не нравилось» — я ненавидела сложившуюся ситуацию, ненавидела все, что причиняет Джейку боль.
Ненавидела искренне и страстно.
Перед глазами встало лицо Сэма.
Свою позицию я заняла абсолютно добровольно: секрет Калленов храню из-за любви, неразделенной, но настоящей. А вот у Джейкоба, похоже, иные обстоятельства.
— Неужели нет способа вырваться? — прошеп тала я, осторожно касаясь его коротко стриженных волос.
Крупные, как у взрослого, ладони задрожали, но глаза парень так и не открыл.
— Нет, эта порука на всю жизнь, как пожизненное заключение. — Он невесело рассмеялся. — А может, и дольше.