Хотя рассчитывать на нее не стоит. Значит, так: если сегодня не поговорим, по-настоящему не поговорим, завтра поеду к Карлайлу. Сил нет сидеть и ждать неизвестно чего.
После уроков обязательно все выясню, хватит, больше никаких отговорок!
Мы вместе шли к пикапу, и я собиралась с духом, чтобы выполнить задуманное.
— Можно я к тебе приеду? — опередив меня, спросил Каллен.
— Да, конечно.
— Прямо сейчас? — уточнил он, открывая передо мной дверцу.
— Естественно. — Я старалась говорить спокойно, но настойчивость Эдварда казалась подозрительной. — Только по дороге заскочу на почту, отправлю письмо Рене.
Золотисто-карие глаза метнулись к пухлому конверту, что лежал на пассажирском сиденье, а проворные пальцы ловко его схватили.
— Лучше я сам отправлю, — тихо предложил он. — Все равно быстрее тебя приеду. — На губах заиграла моя любимая кривая улыбка, однако глаза остались холодными и настороженными.
— Ладно, — не в силах ответить на улыбку согла силась я.
Каллен захлопнул дверцу и зашагал к «вольво».
Эдвард в самом деле меня опередил. Когда свернула к дому Чарли, серебристая машина уже стояла на подъездной дорожке. Плохой знак: видимо, на ночь он не останется. Покачав головой, я сделала несколько глубоких вдохов: нужно собрать всю свою отвагу.
Каллен вышел из машины одновременно со мной и зашагал навстречу. Протянув руку, забрал у меня рюкзак. Это вполне нормально, только зачем бросать его на заднее сиденье?
— Пойдем прогуляемся, — бесцветным голосом произнес он.
«Не к добру все это, ой не к добру», — заявил мой внутренний голос.
Не дождавшись ответа, Эдвард потащил меня через двор к лесной опушке. Я неохотно послушалась: страх парализует мозги, но думать-то надо! Вроде бы именно об этом и мечтала, мечтала прояснить ситуацию раз и навсегда.
Так откуда паника?
Несколько шагов в сторону леса, и Эдвард остановился. Раз видно дом, значит, мы еще даже на тропу не вышли.
Вот и вся прогулка.
Прислонившись к дереву, Каллен пронзил меня пустым, ничего не выражающим взглядом.
— Ладно, давай поговорим, — храбрилась я.
Эдвард тяжело вздохнул:
— Белла, мы уезжаем.
Теперь пришла моя очередь вздыхать. Что же, вариант вполне приемлемый, я к нему готова.
— Почему сейчас? Еще один год…
— Белла, время пришло. Да и вообще, сколько можно сидеть в Форксе? Карлайл с трудом на тридцатилетнего тянет, а утверждает, что ему тридцать три. Все равно пришлось бы трогаться…
Честно говоря, ответ меня смутил. Я ведь собралась уезжать для того, чтобы оставить в покое Калленов. Раз они сами покидают Форкс, зачем нам сниматься с места? Я непонимающе смотрела на Эдварда.