Новолуние (Майер) - страница 9

Совершенно бездумно мои пальцы коснулись серповидного шрама на запястье, который всегда был чуть холоднее, чем кожа.

Я покачала головой, пытаясь одновременно отрешиться от плохих воспоминаний и разобраться, что задумал Эдвард. Желудок болезненно сжался.

— Что еще за альтернативный план?

— Без тебя я жить не собирался, — сказал Каллен спокойно, будто это было прописной истиной. — Только как и что делать, понятия не имел. Само собой, Эмметт с Джаспером помогать бы не стали, вот я и подумал: может, направиться в Италию и каким-то образом спровоцировать Вольтури?

Даже слушать не хотелось, но золотисто-карие глаза затуманились и смотрели куда-то вдаль. Боже, да он замыслил самоубийство! Я была в ярости.

— Кто такие Вольтури?

— Такая семья, — пояснил Каллен, судя по голосу, по-прежнему размышляя о смерти.

Я едва сдерживалась.

— Очень старая и влиятельная семья, подобная нам. Наверное, в мире людей им ближе всего королевская династия. Одно время Карлайл жил с ними в Италии, до того как перебрался в Америку. Ты помнишь его историю?

— Да, конечно.

Никогда не забуду, как впервые попала в дом Калленов — огромный белый особняк в лесной глуши у самой реки — ив комнату, где у Карлайла, которого Эдвард по многим причинам считал отцом, была целая стена рисунков, отображающих его личную историю. Самое большое и яркое полотно относилось к его пребыванию в Италии. Конечно, я запомнила четверых мужчин с ангельски спокойными лицами, которые стояли на балконе над пестрой беснующейся толпой. Рисункам несколько веков, а белокурый ангел Карлайл совершенно не изменился. Трех остальных, его старых знакомых, я тоже не забыла. Значит, это Вольтури; мистер Каллен фамилию не упоминал, он назвал их Аро, Каем и Марком, ночными ангелами-хранителями науки и искусства…

— Так вот, Вольтури раздражать не рекомен дуется, — неожиданно прервал мои мысли Эд вард. — Если, конечно, не хочешь умереть, или что там с нами происходит… — Бархатный голос такой спокойный, будто ему невыносимо скучно.

Мой гнев превратился в ужас, и я сжала мраморное лицо в ладонях.

— Никогда, никогда больше не говори ни о чем подобном! Что бы ни случилось со мной, ты не имеешь права причинять себе боль!

— Тобой я больше рисковать не намерен, так что и спорить не о чем!

— Рисковать мной?! Разве мы не договорились, что все беды из-за моей катастрофической невезучести? — С каждым словом я распалялась еще сильнее. — Не смей даже думать о таком! — При мысли о том, что после моей смерти Эдвард перестанет существовать, становилось невыносимо.

— Как бы в такой ситуации поступила ты?