Кстати, а что за дела? Районное отделение гестапо сейчас в полном составе в деревне Портягино, офицер это знал, так как сам отправлял грузовик с взводом пехоты для прикрытия. Кто тогда идет к нему?
— Говорю я, — шептал Олег. — Ты приветствуй и молчи. Если что — контужен.
— Угу.
— Водитель и кто еще внутри — на тебе.
— Да.
Они подошли к немцу почти вплотную и разглядели погоны майора. А также Железный крест и нарукавную нашивку «Afrika». Этот фриц успел поучаствовать в африканской кампании.
— Хайль Гитлер! — одновременно вскинули руки парни, и Олег сразу спросил: — Что случилось, господин майор? У вас проблемы?
Немец ответил на приветствие, настороженно разглядывая гестаповцев. Оба здоровые, откормленные и, сразу видно, отменно тренированные. И наглые. Привыкшие к привилегированному положению. Но что-то в них было непонятным.
— Прошу извинить, господа. Я хотел узнать, откуда вы.
— Это все? — иронично спросил Олег. — Больше ничего вам, господин майор, не хочется узнать?
Майор заиграл желваками. Он жалел, что вылез со своей подозрительностью, но отступать теперь не хотел. В конце концов, это его район, и он обязан быть в курсе всех дел.
— В этой области действует партизанский отряд, — попробовал объяснить он свое любопытство. — Русские диверсионные группы проникают сюда, чтобы вести подрывную деятельность.
— И вы решили, что мы — русские диверсанты? — усмехнулся Олег. — Это интересная мысль, господин майор. Я обязательно поделюсь ею с руководством, когда вернусь в Берлин. Оно оценит юмор. Вы действительно хотите проверить наши документы? Так?
На всех стрелках, разборках, переговорах, которые вел Олег, у него было ключевое слово, которое он произносил, когда ситуация выходила из-под контроля. Это слово «понятно». После него стрелка плавно переходила в стадию боя. А сигнал тревоги — слово «так».
К моменту, когда «так» уже прозвучало, Артем успел разглядеть сквозь стекло водителя пустое сиденье за его спиной. В машине был только один. А вот сопровождающий майора солдат стоял в трех шагах от машины и страховал начальство по всем правилам. Пистолет-пулемет, правда, держал опущенным, но палец лежал на спусковой скобе. Если что — в доли секунды оружие перейдет в горизонтальное положение и изрыгнет пламя.
Артем стоял, заложив руки за спину. В правой был пистолет. Самый опасный среди немцев — солдат. Поэтому расклад немного меняется — он будет работать сначала по тому.
— Я не имею права проверять документы у сотрудников тайной полиции, — спокойно продолжал майор. — Я только прошу представиться. А лучше всего — проехать к вашим коллегам в Портягино. Простите, господин штурмбанфюрер, но бдительность еще никто не отменял.