— Он поймет, что ты воспользовалась своей силой, и заподозрит, почему. — Он отпустил мою руку. — В лучшем случае он станет пытать тебя, пока ты совсем не сможешь блокировать от него свои мысли, и тогда он узнает, что ты собиралась сделать. Так что ответ на твой вопрос — нет.
— Я не она, Влад.
Сказала я, прекрасно зная, что я раскрыла его глубокий шрам, но я не позволю остановить себя. Он был беспощаден и непоколебим, когда знал, что был прав. Я была такой же.
— Я не умру, из-за страха попасть в руки твоего противника, — продолжила я. — Даже если все, чего ты так боишься, произойдет, я смогу с этим справится. Я переживала на много страшнее, что делали люди друг с другом, и хоть однажды он меня и сломает, я вернусь намного сильнее. Шилагай похищал меня, пытался меня убить, убил моего друга Бена, и теперь держит моего лучшего друга в заложниках. Я хочу мести, и хочу, чтобы Марти благополучно вернулся.
— К черту все это, я так не считаю, — воскликнул женский голос.
Я обернулась. Гретхен стояла в пятидесяти шагах позади меня в зале, и оттого, как раскрылся ее рот в неверии, было ясно, она слышала все.
— Да что с тобой? — продолжила она, направляясь к нам. — Можно подумать, что удары током, порезы запястий, и встречи с вампиром не достаточно близки к смертной казни за кого угодно, но нет! Тебе нужно предложить себя тому или иному причудливому вампиру, который, вероятно, убьет тебя!
За все это время, моя сестра вышла из своей комнаты именно сейчас.
— Гретхен, сейчас не…
— Не подходящее время? — закончила она сердито. — Оно никогда не будет таким с тобой, Лейла! Но поскольку ты снова собираешься кинуться к попытке убить себя, я не стану ждать. Итак, вот тебе новость дня: Ты не единственная, чья жизнь канула в дерьмо, когда умерла мама. И если тебе не достаточно эмоциональной кататоний отца, то ты начала толкать к ней и меня, сразу же, как вышла из комы.
— Толкать тебя? — мой голос повысился до самых высот, похороненных во мне ран, вырвавшихся теперь наружу. — Извини, но я была немного занята пытаясь справиться с тем, что убила мать и тем электричеством, блуждающим во мне и открывающим мне все самые темные тайны, или ты забыла?
— Знаешь, что я помню? — в то время как мой голос повысился, голос Гретхен стал мягче. — Придя домой со школы, я нашла тебя в ванной полной крови. Вызвала 911, сжимая твои запястья и молясь, что бы мне ни пришлось хоронить еще одного человека, которого я любила, и еще я помню, что как только тебе стало лучше, ты ушла.
Если бы она накричала на меня, мне было бы проще, но тихое отчаяние в ее голосе прорвалось в меня намного глубже, чем мог бы любой нож. Как я могла объяснить ту темноту, из-за которой я чувствовала себя словно в ловушке? Или свое убеждение в том, что если останусь с ними, я разрушу ее жизнь больше, чем уже это сделала?