Обжегшись однажды (Фрост) - страница 30

— Так значит! Что ж, хорошо, помню, ты не был в восторге от моих слов, — ответила я едко, мое краткое смущение прошло.

— Ты родилась с этими способностями? — спросил он, сменив тему.

— Меня ударило током от линии электропередач, когда мне было двенадцать. Я лежала в коме в течение целого месяца. А когда очнулась, у меня было обширное повреждение нервов и этот шрам, — мой палец прошелся от мочки моего уха до запястья руки. — Поврежденные нервы, в конце концов, восстановились, но оставили после себя неожиданные побочные эффекты.

Я не могла прекратить вспоминать, что последовало после аварии и ее последствий. Я вернулась в школу, стараясь не замечать, как другие дети поглядывали на мою неловкую походку или обширный шрам. Но представьте себе мой ужас, когда я стала видеть самые темный тайны людей при касании к моей правой руке, не говоря уже об их осознании, я была просто потрясена. Я слышала шепот в коридорах и классных комнатах. Посмотрите на монстра… Со всеми этими шрамами и странностями я была, как какой-то монстр Франкенштейн…

— Я встречался с монстрами. Ты не одна из них.

Влад снова подслушал меня. Я пыталась очистить свой разум, но его не так-то просто было выключить.

— Ты говорила мне, что тебя зовут Лейла, но твой друг и те, другие вампиры называли тебя Фрэнки, — продолжил он. — Ты назвала себя оскорблением о Франкенштейне и сократила его в это прозвище?

Я подняла подбородок.

— Да.

Мне нужно было изменить свою личность, а после того как меня стали обижать, я стала использовать это прозвище вдохновленная своими одноклассниками. Должно быть, они думали, что их дразнилки заставят меня сдаться, но это было не так.

— Что заставило тебя выбрать себе имя Влад? — спросила я и, будучи не в силах сопротивляться порыву, добавила: — Не самое оригинальное имя для вампира.

Вместо того, чтобы обидеться, на его лицо вернулась ухмылка.

— Я настоящий Влад. Все остальные лишь завистливые пародии.

Я фыркнула, преднамеренно оценивая его возраст. С его длинными черными волосами, яркими чертами, пугающей харизмой, и соблазнительным мускулистым телом, он мог бы сойти за печально известного князя тьмы, но насколько, по его мнению, я была наивной?

— Звучит весьма сексуально, но я поверю в то, что ты настоящий Дракула, только когда ты поверишь, что я настоящий Франкенштейн.

— Дракула лишь карикатура, рожденная воображением писателя, — отрезал он, его крошечная улыбка исчезла. А его рука стала жарче. — Он похож на меня не больше, чем история Мэри Шелли на твою.

Ничего себе, он всерьез увлекся фантастикой.