Из-за всплеска боли я, должно быть, потеряла сознание, поскольку, когда я открыла глаза, я будто бы была под одеялом, но это было не возможно. Я была все еще где-то в горящем клубе, не так ли?
Я стянула с себя одеяло, и дым, немедленно заставил меня сильно закашляться, мое горло, словно разрывало. Да, я все еще была в клубе, и я не была под одеялом, это было пальто. Многие все еще были вокруг меня, некоторые скорчились, некоторые упали, возможно, их сбило мое тело от удара. Седовласый прорубил мной стену раздевалки.
Я попыталась отползти, и закричала. Кусок стены рухнул на мои сломанные ноги, прижав их. Отверстие, сделанное мной, не позволяло мне взглянуть слишком далеко, и узнать был ли Максим по-прежнему там. Стена вокруг меня становилась горячее, а дым продолжал затруднять мое дыхание.
Среди жгучей боли и кашля, во мне вспыхнула ярость. Я не могла выйти отсюда, так что если даже кто-то придет ко мне, я буду уже мертва. Если мне повезет, меня убьет дым. Если нет, то… эта боль в ноге доведет меня до смерти.
— Максим! — закричала я, надеясь, что ему удалось победить Седовласого и других вампиров. — Максим, я здесь!
Ничего, кроме звука гремящей музыки и зловещих звуков разрушения, вероятно клуб начал разваливаться. Я еще больше начала кашлять, почувствовав головокружение. Что там говорилось в правилах по пожарной безопасности делать, чтобы спасти себя? Для начала накрыться. Я схватила, как могла пальто и накинула его на себя. Жара была невыносимой, но она создавала барьер между мной и огнем. Затем я взяла его за самое тонкое место и обернула его вокруг своего рта, пытаясь использовать его, как фильтр от дыма.
— Максим! — выкрикнула я снова. — Максим, где ты?
Ответа снова не было. У меня поднималась паника, но я оттолкнула ее обратно. Если что я и знала, то паника никогда никому не помогала. Итак, Максим не слышал меня под этой музыкой и рушащимся зданием, или же он был мертв. Я должна была попробовать что-то еще.
Я нагнулась настолько низко, как могла, сохраняя на себе пальто и пытаясь не думать о головокружении и жгучей боли, проходящей сквозь меня. Если бы у меня было что-нибудь из вещей Влада, я смогла бы связаться с ним, позвать его на помощь. Даже если он не был сейчас достаточно близко, чтобы добраться сюда вовремя, он мог бы сказать кому-нибудь, где я. Но у меня не было ничего, я ведь не видела его сегодня.