Ельцин нуждался в поддержке. При его противоречивости и бунте против КПСС он нуждался в некой компенсационной силе. Он понимал, а точнее, чувствовал, что одних демократических сил ему недостаточно. Поэтому шаг в сторону церкви был и интуитивным, и продуманным.
И еще общество находилось в состоянии раскола и смуты. Рухнул диктат партии, новая вертикаль рождалась в муках, демократы совершали безумное количество ошибок. Объединяющая национальная идея отсутствовала. Возвращение объединяющей силы православия, пусть даже в усеченном варианте, было залогом развития на будущее.
И то, что церковь в критический момент не отвернулась от государства, а даже стала побудителем мира внутри его — есть факт очередной правоты Бориса Ельцина.
И, наконец, раскаяние. По стечению обстоятельств, именно секретарь Свердловского обкома КПСС Б. Н. Ельцин отдал распоряжение о разрушении дома Ипатьева, куда большевики-ленинцы вывезли последнего русского императора Николая II и где он был расстрелян чекистами вместе со своей семьей, включая детей.
Но, так или иначе, этот стиль некоего согласия светской власти и православной церкви возобладал. И новый президент Владимир Путин продолжил его даже, я бы сказал, с большей личной истовостью.
Где-то в середине новогодних каникул, не помню, уж какого года, мне позвонил Александр Владиславлев. Назовем его условно: главный идеолог движения «Отечество», которое только что создал Юрий Лужков. О Владиславлеве говорят по-разному. Он действительно участвовал в создании разных движений и партий, которые редко добивались успеха. Была ли в том личная неуспешность Владиславлева, или он нарочно выбирал неудачную партитуру и малоудачных лидеров — сказать трудно. А их было несколько. Одно время он оказался в связке с Александром Руцким, затем в союзе с Аркадием Вольским. Затем тот факт, что судьба свела Владиславлева с Юрием Лужковым, был знаком, если не вещим, то в большей степени закономерным. Знакомы они были с молодых лет. А тут, как назло, вокруг Лужкова закружилась политическая интрига, и как некий политический подпор образовалось движение «Отечество».
Лужков, по сути, стопроцентный управленец, хозяйственник, довольно неожиданно оказался на пересечении высших политических интересов. Лужкову нужны были в таком малознакомом деле, как образование политической партии, свои люди. Так, на лужковской, сугубо политической орбите, и оказался Александр Павлович Владиславлев, человек легко к себе располагающий, с красивыми темными глазами, обладающий мягким баритональным голосом, довольно легко включающийся в разговор на любые политические темы. Во всех политических образованиях, к которым он был причастен, Владиславлев играл роль идеолога.