Она была удивлена, что он остался дома, и ее неожиданно охватило чувство облегчения. Она презирала себя за это, но никак не могла подавить радость. Она была так благодарна небесам, она была просто вне себя от восторга, что он сейчас не где-то с другой женщиной.
Он не сразу ее заметил и резко остановился всего лишь в шаге от нее.
— Привет! — сказал он, убирая мокрые волосы с лица. — А я чуть на вас не наступил.
Окутанная своим мрачным настроением, словно коконом, Глория ничего не сказала, надеясь, что в темноте он не увидит ее выражение лица.
— Что вы здесь делаете?
Его выпуклая грудь тяжело вздымалась после энергичного плаванья.
Она молча пожала плечами, смотря в песок прямо перед собой.
— Мне было так… — Она не знала, как закончить предложение. Зачем ему знать, что с ней происходит. Ведь ему по большому счету наплевать на все ее проблемы. — Мне просто захотелось посидеть на берегу.
— Посидеть в темноте, сжавшись в комочек? Что-нибудь случилось?
Она не отдала должное его догадливости.
— Я сижу в темноте, сжавшись в комочек, потому что я люблю сидеть в темноте, сжавшись, в комочек! Все понятно?
Он не сразу ответил, но и не ушел.
— Конечно.
К ее удивлению, он уселся рядом с ней.
— Надо полагать, таким образом вы выражаете свою радость по поводу скорого бракосочетания?
Ей не хотелось пикироваться с ним, так что она соврала:
— Да. Мы, дохлые рыбы, имеем обыкновение именно так праздновать помолвку.
— Ясно. — Он скептически хмыкнул и оглядел ее. — И кто же этот счастливчик — Долговязый, Сексуальный Маньяк или Жизнелюб?
Она подняла на него глаза.
— Кстати, тот, кого вы называете жизнелюбом, просто чудесный человек. Он остроумен, обходителен, у него совсем нет недостатков.
Она не могла долго смотреть на него и отвернулась.
— Значит, Жизнелюб?
Какое он имеет право сыпать соль ей на рану?
— Вас это не касается.
Звук волны, набегающей на берег, долгое время оставался единственным звуком.
— А почему же тогда вы такая грустная? Получается, что ваш план удался на все сто процентов. Вы сейчас должны задирать нос повыше, напоминая мне: «Я ведь говорила!»
Она посмотрела на него, стараясь скрыть свое подавленное настроение от его испытующего взгляда. Он был вполне серьезен, и ей даже показалось, что в его глазах читалось сочувствие.
Больше не в силах лгать и держать свою грусть внутри, она покачала головой.
— Я никого из них не выбрала. — И ее голос дрогнул. Она незаметно вытерла тыльной стороной руки непрошеные слезы. — Но я не теряю надежды, — быстро добавила она, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Я верю в себя. И я своего добьюсь.