Кристофер в изумлении уставился на стоящую перед ним женщину, еще не вполне осознав, что она фактически вынудила его согласиться на ее присутствие здесь. Он-то с самого начала собирался взять любого нежданного гостя, который появится здесь, за шиворот и выкинуть за ворота. Что такого было в этой заурядной женщине, что заставило его переменить свое решение?
Мешковатый костюм из плотного хлопка грязновато-серого цвета, скрывающий какие-либо намеки на женственность. А прическа! Ровненький проборчик посередине и старомодный узел на затылке. Он-то думал, что такие прически перестали носить еще во времена его бабушки. Вся ее внешность, казалось, так и кричала: я занудная и надоедливая старая дева! Не приближаться под страхом расстрела!
Но вот глаза, устремленные на него, были совсем другими. Огромные, пылающие страстью, сияющие самым зеленым огнем, который он когда-либо видел. И губки тоже были ничего. Припухшие, как будто от поцелуев… Они не потеряли своей естественной яркости даже на фоне мрачного костюма. Их эротизм был скорее неосознанным, чем намеренным.
Это впечатление неопытной чувственности, как будто говорящей — я вовсе не такая, как кажусь, но тебе-то никогда этого не узнать, дружок, — настолько заинтриговало его, что он в состоянии замешательства согласился на этот дурацкий компромисс.
Какого черта! Теперь ему придется мириться с соседством какой-то унылой сварливой пуританки со сладострастными глазами.
Пробормотав проклятье себе под нос, он отвернулся и схватился за кисть, раздраженный на самого себя. Он-то думал, что сможет немного побыть в одиночестве, прийти в себя после непоправимой потери — недавней смерти отца. Ему нужно было убежать от повседневного прессинга на работе, который оставлял его физически и эмоционально опустошенным.
Он так любил этот дом и свои детские воспоминания, связанные с ним, те счастливые безмятежные дни, которые он проводил со своим отцом, человеком, который в возрасте пятидесяти пяти лет остался с новорожденным ребенком на руках, вырастил его, поднял на ноги и передал ему свою мудрость. Каждый год Кристофер приезжал сюда и старался своими руками восстановить неуловимую ауру этого дома.
Когда он выполнял физическую работу, его мозг был не занят. Так проводил он целые дни, хлопоча по хозяйству, приводя в порядок дом и прилегающий к нему коттедж, при этом раздумывая над своей жизнью, пытаясь прийти в гармонию с самим собой. Этот отдых тренировал его тело и мозг, и он возвращался к своей работе на удивление отдохнувшим, полным сил и энергии, уравновешенным и умудренным опытом, пришедшим к нему за часы долгих размышлений, опять готовый вступить в эту гонку на выживание. Поэтому каждый год он с таким нетерпением ждал июня.